"Мирон Володин. Роза любви " - читать интересную книгу автора

палисадника и, забыв перекинуть сумочку через плечо, взволнованно зашагала к
гостинице.
Портье в это время что-то пытался объяснить плохо понимающему его
арабу. Ксения не решалась обратиться, пока он был занят разговором. В конце
концов он ее заметил, и тогда она приблизилась, нервно теребя сумочку в
руках.
- Извините, но из вашей гостиницы только что выехал профессор
Кондрашевич, номер 621. Я должна ему вернуть одну очень ценную вещь. Мне так
жаль, что мы разминулись. Он не сообщил вам, куда направился? Я прошу вас,
мне необходимо его найти. - Профессор Кондрашевич? - удивленно переспросил
портье. - С чего вы взяли, что он выехал? - он снял телефонную трубку и
набрал несколько цифр, последовало ожидание. - Господин профессор? К вам тут
какая-то дама. Она не успела себя назвать, но утверждает, что знает вас...
Хорошо, - он положил трубку. - Я скажу вам точно, где он сейчас находится: у
себя в номере. Вы можете подняться. Это на шестом этаже.
Ужасное предчувствие нарастало по мере того, как она поднималась
лифтом, шла по длинному коридору, стояла в ожидании под дверью. Когда та
отворилась, на пороге оказался высохший старик с морщинистым лицом и
ввалившимися щеками.
- Вы... профессор Кондрашевич? - спросила Ксения, уже не сомневаясь,
что ее провели.
Вместо ответа старик позвал кого-то из глубины комнаты.
- Марфуша, ну-ка, глянь, имели ли мы когда-нибудь честь быть знакомы с
этой дамой?

2.1

Насколько Андрей помнил, Форос оставался крайней населенной точкой на
южном берегу Крыма. Более сорока километров пустынного скалистого побережья
тянулось на северо-запад до самого Севастополя. За мысом Сарыч начинался
плавный изгиб Ласпинской бухты. Еще ни разу не доводилось ему ступать ногой
на этот берег. Он видел его только с моря. Тогда прибрежные скалы казались
ему игрушечными. Сейчас, чтобы проплыть гигантскую тень, бросаемую одной
такой скалой, ему понадобилось бы по меньшей мере минут пятнадцать.
Микроавтобус они оставили на площадке у безлюдного маяка. Смотритель
навещал его лишь изредка. Очевидно, был уговор, что чуть позже он отгонит
"Ниссу" в укрытие.
Тихон указал ему на стопку аквалангов, аккуратно сложенных друг на
друге, а затем повлек крутым спуском к берегу. На привязи у дощатого причала
болталась моторная лодка. Тихон залил бензин и велел перетаскивать в нее
акваланги, а также тюки с запасами еды и еще каким-то снаряжением, прямо из
"Ниссы".
Он не отличался многословием. Андрей старался исправно выполнять все
его поручения, по знакомому инвентарю строя разные догадки в отношении
предстоящей работы.
Наконец Тихон оттолкнул лодку от причала и запустил двигатель,
наполнивший скалы оглушительной трескотней. Шум не позволял им
переговариваться, и они молча плыли около часа, продвигаясь вдоль угрюмо
нависших скал, все дальше вглубь бухты. Вдруг Тихон заглушил мотор и взялся
за весло. Андрей обратил внимание, что он правит к тесной площадке суши