"Мирон Володин. Роза любви " - читать интересную книгу автора

была прикрыта, но, когда милиционер потянул за ручку, свободно подалась.
Балкон сообщался с их квартирой, достаточно было перепрыгнуть через парапет.
Кого-то вроде Тихона не остановила бы высота.
Он поймал себя на том, что снова подумал о Тихоне. Какого черта!
Уговоры Ксении помимо его воли настойчиво будоражили подсознание, проникали
в самую глубину души, поддерживая его в постоянном внутреннем ожидании.
- Зато он точно знал, что хозяева в отъезде, - продолжал сержант
поучительным тоном. - Вор войдет в квартиру, только когда будет уверен, что
в ней никого нет. Квартирный вор, "медвежатник", не носит при себе орудий
убийства. Нарвавшись на хозяев или случайных свидетелей, он скорее убежит, в
крайнем случае - припугнет. Поэтому обычное для него время - перед полуднем,
когда хозяева на работе, дети в школе, а домозяйка выскочила в магазин за
молоком. Сначала он позвонит несколько раз, а если, паче чаяния, найдется
кому открыть дверь, то спросит, не тут ли живет шофер Коля.
Здесь он шел наверняка. Очевидно, за этой квартирой следили давно. Не
исключено, что наводчик - кто-то, кто хорошо знает хозяев, - он внимательно
посмотрел в лицо Андрею, потом - Ксении.
- Виктор Гаврилович боялся ограбления, оказывается, небезосновательно,
и поэтому старался не афишировать свой отъезд, однако, мне кажется, об этом
давно догадался весь двор, - сказал Андрей, предпочитая не заметить его
пристальный взгляд. - Возможно, возможно, - уклончиво ответил милиционер и
прошелся по комнате из конца в конец, постукивая костяшками пальцев по
спинкам стульев, окружавших обеденный стол. - В последнем раскрученном нами
деле наводчиком оказался уволенный незадолго перед тем работник магазина.
Украдено, правда, было на грош, но зато снят с должности уволивший его
директор - за необеспечение сохранности, - он переменил тон. - Спасибо за
содействие. Впредь будьте внимательны. Сигнализация - вещь надежная, но не
безупречная. Как знать, взломщик может повторить неудавшуюся попытку.
Он надвинул на лоб фуражку и, пожелав спокойной ночи, начал спускаться
по лестнице. Его напарник промычал нечто похожее на извинение за
беспокойство и догнал старшего.
За окном начинал брезжить розовый рассвет.
- Поспишь? - предложил Андрей Ксении, как только они ушли. - Нет. Поспи
ты, а я посижу.
Они сидели друг против друга, и никто не хотел уступать. Худые руки
Ксении лежали на ее острых коленях. Он видел круги у нее под глазами. Она
была как ромашка на ветру. И без конца удивляла его необыкновенным
сочетанием слабости и упрямства.
Наибольший страх детских лет вызывало в нем представление о том, как он
после своей смерти будет лежать в наглухо заколоченном гробу, да еще
присыпанный сверху толстым слоем земли - для надежности, чтобы не выбрался.
Теперь ему казалось, что потолок нависает ужасно низко, прямо-таки давит на
него своими балками, пятьсоткилограммовым, а может, и пятитонным грузом.
Раньше он об этом не думал, а тут вдруг появилось навязчивое желание
поменять квартиру на другую, в старом доме, где потолки чуть повыше.
Пробиваясь сквозь ветви старого платана, солнце уже светило ему в
глаза. Он растер оголенные руки возле локтей и вдруг понял, что окоченел.
- Нет, знаешь, я так больше не могу! - не отдавая себе отчет, он
вскочил и в порыве неожиданной ненависти сорвал с себя халат, подаренный
Ксенией ко дню свадьбы. - Мы только тем и заняты, что от кого-то прячемся.