"Юрий Волошин. Гладиатор. [B]" - читать интересную книгу автора

со своей тайной мыслью. Он заранее все обдумал. Кузьмича брал работать на
плантации - у того были широкие крестьянские ладони, и вообще Кузьмич
выглядел мужиком крепким. Ивана старик приглядел как "бойцового" солдата,
которого можно выставлять в "солдатьих боях" - новой забаве военного
времени, распространившейся в чеченских селениях. Эти "бои" рассматривались
не только как забава, но и как достойный способ заработать, поставив на
хорошего бойца. А то и разбогатеть, если боец принадлежит тебе. Андрей
должен был пока дожидаться своего часа. Его старик купил, исходя из своих
далеко идущих планов. С деньгами всегда расставаться было жалко, даже если
они шли на дело. Старик решил разводить рабов дома. Вот и купил Андрея "на
племя". Какая-то русская баба с широкими бедрами, большой грудью, крепкая и
здоровая у него уже была, на заказ брали для него в одной из ставропольских
станиц. Вот ее-то Андрей и должен был "покрыть". А что с ним делать дальше
- потом видно будет? Может быть, тоже "бойцовым" станет.
Старик погрузил их всех в телегу и увез высоко в горы, в свой аул.
Неделю они там подлечивались, отлеживались. Кормили их полным дерьмом, но
зато давали много: вонючей похлебки приносили по полведра на каждого.
Однажды утром сначала увели на работу Кузьмича и притащили волоком часа
через два назад, жестоко избитым. Работать, как видно, он отказался. Потом
Андреем занялись - и тоже получился облом: не годился он "на племя", не
стоял у него вообще, хоть ты тресни. Его тоже измочалили основательно. Бил
рабов старший сын старика - сорокалетний, "черный", как все чеченцы, и
бородатый. Он и от роду был злобен, а уж русских ненавидел всей своей
чеченской душой. Иван ожидал, что вот-вот будет очередь и за ним, но его
пока не трогали.
Кузьмича так и не сумели заставить работать на поле. Избив пару раз до
полусмерти, оставили в покое. От Андрея тоже отстали, тут вмешался
случай...
Внук старика, четырнадцатилетний пацан, сам каждый день забавлялся с
запуганной насмерть русской женщиной, лупя ее плеткой, если она пыталась
сопротивляться. И когда она ему надоела, придумал новое развлечение:
затащил ее в сарай, где ночевали собаки, привязал "раком" к каким-то
перегородкам и помог трем своим кобелям по очереди вскочить на нее. Пацан
просто млел от удовольствия, глядя, как кобели уже сами обнюхивают и лижут
ее, а затем сами вскакивают передними лапами ей на спину. Он даже кончил
два раза подряд, наблюдая за всем этим... Когда он отвязал женщину, она уже
вряд ли понимала, что делает: как была раздетая, она вышла из сарая и с
остановившимся взглядом, не ускоряя, но и не замедляя шагов, направилась
прямо к обрыву в пропасть. И не дрогнув, сделала последний шаг...
Сознательно ли или же находясь в беспамятстве она так поступила - кто
знает?..
Старший сын - отец парня - сильно кричал на него, ругая по-своему,
по-чеченски, и даже отстегал розгами. Тот разревелся и долго оглашал
окрестности противным визгом. Старик не ругался, не бил никого розгами -
просто сидел и смотрел в одну точку полдня. Затем что-то сказал своему
сыну, тот засобирался и отправился куда-то, а его жена принялась суетиться
больше обычного по хозяйству.
К вечеру сын старика вернулся с гостями. Зашел в сарай, где держали на
привязи рабов, показал пальцем на Кузьмича и на Андрея и сказал:
- Будэте драться пэрэд гостями. До смэрти.