"В.Г.Волович. На грани риска (Экстремальные путешествия)" - читать интересную книгу автора

способствует его обезвоживанию, особенно в тех случаях, когда питье
ограниченно.
Ракитин уже не раз во время экспедиции проводил на палубе судна
несложный опыт. Он сажал раздетых догола добровольцев на солнцепеке,
взвешивая каждый час. За три часа под тропическим солнцем все теряли до
полутора килограммов жидкости, а то и больше. Но, как только на испытателей
надели рубашки, разрешив смачивать их в ведре с водой, потери веса не
превысили и пятисот граммов.
Конечно, существовал еще более простой способ борьбы с жарой - купание.
От одного взгляда на эту ласковую синюю гладь с температурой двадцать
восемь градусов от желания искупаться сжималось сердце. Но это было
запрещено условиями эксперимента. И запрещение это обеспечивалось акулами,
которые поспешили начать свое бессменное дежурство у шлюпки буквально через
несколько часов после высадки.
К полудню опять посвежело. Пошла крутая волна, и вместе с ней даже
самые бодрые почувствовали себя неуютно. Давал себя знать пустой желудок.
Каждый раз, когда шлюпка опускалась в ложбину между волнами, под ложечкой
тянуло и ком тошноты подкатывал к горлу.
Савин и Лялин скисли первыми. С позеленевшими лицами они присели на
брезенте у мачты, уставившись помутневшим взглядом в одну точку.
- Нечего сидеть. Ложитесь, - сказал Ракитин. - Ну вот, так хорошо.
Голову запрокиньте назад. Глубже вдох, и старайтесь уловить момент, когда
лодка идет на волну.
- Не смущайтесь, ребята, - подбодрил их Володин. - Даже великий
флотоводец Горацио Нельсон всю жизнь страдал от морской болезни.
- И кислую карамельку пососите, - посоветовал Ракитин. - Сразу
полегчает.
Волнение стихло только к вечеру. Укачавшиеся воспрянули духом. Скромный
ужин пополнился гарниром из шуток. Едва зашло солнце, сразу опустилась
темнота. Попытались спеть. Но хор получился жидковатым: никто толком не знал
слов.
- Так у меня же гитара есть, - спохватился Лялин.
Он извлек из-под брезента аккуратно укутанную в одеяло гитару, и под ее
аккомпанемент хор с воодушевлением исполнил "А я еду, а я еду за туманом, за
туманом и за шорохом тайги" и "А я бросаю камешки с крутого бережка далекого
пролива Лаперуза".
- Дай-ка, Коля, мне гитару, - сказал Ракитин. Он прошелся пальцами по
струнам, и она отозвалась мягким гудением, Ракитин прокашлялся и, подыгрывая
себе несложными аккордами, запел хрипловатым, но не лишенным приятности
голосом:

Оставили немало "белых пятен"
До наших дней Колумб и Магеллан.
Но так же полон тайн и необъятен
Великий, или Тихий, океан.

И мы уходим в путь за облаками.
Нас снова ждет неведомый маршрут.
А те, кто нас считает чудаками,
Пускай они, пускай они покамест