"Игорь Волознев. Последняя ночь Клеопатры" - читать интересную книгу автора

домов и беломраморную вышку Александрийского маяка, множество народу с
криками и улюлюканьем стало стекаться на длинную и прямую улицу,
подымавшуюся от Храма Сераписа на холм Лохиа, где располагался царский
дворец.
Клеопатра, совершив жертвоприношение Серапису, возвращалась в свои покои.
Восемь мускулистых полуобнаженных эфиопов несли крытые носилки, в которых
за тяжелыми парчовыми занавесями возлежала царица. Носилки окружало с
полсотни воинов в кольчугах - это все, что. Антоний, нуждавшийся в каждом
солдате, смог выделить ей в качестве эскорта.
Сидя в душной полутьме даланкина, царица обмахивалась драгоцраным
страусовым пером и вспоминала свои великолепные выезды в прежние времена...
Еще, кажется, совсем ведавно о ее выходе из дворца звуками горнов - и
труб извещался весь город. Вдереди ее носилок гордо вышагивали в сверкающих
золоченых доспехах тысяча киликийцев, за ними шли тысяча фракийцев, тысяча
македонян и тысяча греков.. Все они были вооружены по обычаям своих стран.
За ними тысяча всадников на роскошно убранных лошадях с золочеными сбруями,
далее, приплясывая, юноши и.девушки несли золотые короны, тирсы и
изображения богов, курили фимиам и усгилаяи дорогу прекраснейшими цветами.
Следом за молодыми людьми шагали нумидийцы - укротители, ведя на золотьи
цепях леопардов и львов, оглашающих свирепым рыком александрийские улицы;
и, наконец, ргодавался громкий крик герольда, возглашавшего: "Клеопатра!
Клеопатра!" и требовавшего соблюдать тишину.
Куда все они девались - эти македоняне, фракийцы, всадники, укротители?..
Полегли в пустыне, тщетно пытаясь остановить наступление войск Октавиана,
или разбежались, как это сделало большинство ее приближенных и слуг?"
Полные, чувственные губы царицы дрогнули в горестной усмешке. А услышав
злобные крики и проклятия толпы, она негодующе передернула обнаженными
плечами и отвела or проема в занавесях свое прекрасное лицо.
- Подумать только, еще совсем недавно эти люди славили меня... -
проговорила она, рассеянно перебирая пальцами нефритовые бусы.
- Наверное, не следовало предпринимать сегодня поход в Храм, - сказала
Хрисида - молоденькая служанка с опахалом. - На улицах опасно. Шпионы
Октавиана баламутят народ... Вчера подожгли целый квартал вблизи
Мареотиса...
- Октавиан... - прошептала царица, задумавшись. - А ведь он был у моих
ног... У меня до сих пор хранится его письмо, которое он послал мне из
Брундисия... Он умолял о встрече, сулил все сокровища мира и власть над
Римом... Мне он показался самонадеянным юнцом. Я предпочла ему АНТОНИЯ,
которому при дележе римских владений отошли богатейшие восточные провинции,
вся Африка, Македония и Египет...
- Кто бы мог тогда подумать, моя царица, что Октавиан окажется сильнее! -
воскликнула служанка. - Может быть, еще не поздно прейти на его сторону?
Если он тебя так страстно любил, то есть надежда, что прежнее чувство еще
не остыло в его сердце и ов смилуется над тобой и над всем Египтом."
- Я вовсе не уверена, что Октавиан меня любил, - произнесла царица и
невесно рассмеялась. - Просто он хотел переспать со мной, как с уличной
девкой... Но это ему не удалось!
- Зато Антоний влюбился в тебя без памяти! Он боготворит тебя! Как жаль,
что удача на войне отвернулась от него, ведь с ним бы стать царицей всего
мира...