"Игорь Волознев. Граф Рейхард" - читать интересную книгу автора

доспехи: в них оказались рассохшиеся скелеты, испускавшие пронзительные
стоны и бессмысленно шевелившие костяшками пальцев. Граф направился к
лестнице, которая вела в верхние покои. Поднимаясь по ступеням, он слышал
крики и вопли, наполнявшие его сердце страхом, однако ни на мгновение он не
позволил себе замешкаться и бесстрашно вступил во вторую залу, озаренную тем
же зловещим багровым сиянием.
Посреди залы сидели бледные крючконосые старухи в лохмотьях, окружив
огромную сковороду, в которой что-то жарилось. Приблизившись, граф увидел в
ней странно растекшиеся голые человеческие тела, разъятые на части и
перемешанные друг в друге, как яйца в яичнице; особенно его поразило то, что
эти люди были живы, несмотря на страшное изменение их тел: они извивались и
корчились, из их расплывшихся искаженных ртов вырывались вопли, исполненные
такой муки, что сердце Рейхарда сжалось от страха и тоски. В сковороде
жарились бедра, колени, груди, животы; ведьмы мешали их большими вилками.
Одна из старух ткнула вилкой в торчащий мужской орган, и крик жарившегося
перешел в надсадный визг. Тогда ведьма, придерживая член вилкой, начала
резать его ножом. Граф отвернулся от столь отвратной картины, и сразу ему
предстала другая, не менее мерзостная. Обнаженные женщины висели на стенах
вниз головами, и из их влагалищ высовывались острые мордочки крыс. Женщины в
исступлении кричали и дергались, испытывая нестерпимую боль бесконечно
длящегося оргазма, который вызывали в них мохнатые твари.
Не найдя среди повешенных Леоноры, граф направился к дальним дверям.
Однако, чтобы добраться до них, ему пришлось пройти через груду отрубленных
голов, у многих из которых были размозжены черепа и выколоты глаза; головы
орали и вопили, вливая свой крик в вопли жарившихся на сковороде мужчин и
подвешенных женщин. Когда граф пробирался через них, они зубами хватали его
сапоги, норовя прогрызть их и добраться до живой плоти. Миновав страшный
зал, рыцарь стал подниматься по следующей лестнице, ведущей в покои Леоноры.
Ступени вздрагивали под его ногами и скрежетали подобно открываемым гробам.
Неожиданно граф обнаружил, что лестница и в самом деле превратилась в
вереницу гробов; ступая по ним, он чувствовал снизу глухие удары, будто
мертвецы стремились вырваться из своих деревянных жилищ. Некоторым это
удавалось, крышки открывались и из них высовывались почерневшие кости;
суставы пальцев скрючивались и пытались схватить путника. Идя, граф не раз
терял равновесие и едва не падал; иные гроба рассохлись настолько, что
проламывались, когда его нога наступала на них. Нога по щиколотку
проваливалась в гроб, и граф чувствовал, как цепкие кости обхватывают ее; он
с силой выдергивал ногу из пролома, и на его сапогах оставались висеть
вцепившиеся в них костяшки пальцев, вырванные из суставов оживших скелетов.
Стоны, вопли и треск проламываемых гробов сопровождали графа
неотступно, когда он всходил по жуткой лестнице. Взоры его были устремлены
вперед, к высоким створчатым дверям, за которыми тускло и призрачно мерцало
багровое пламя. Миновав лестницу, он вошел в эти двери и внезапно очутился в
чудовищной глотке, усеянной громадными зубами. Зубы, как ворота, сомкнулись
за его спиной и в багровеющей тьме на него надвинулся небывалых размеров
язык, который смял бы и отбросил графа прямо на зубы, способные единым махом
перерубить его пополам, если бы он не полоснул по языку мечом. Из зловонной
гортани исторгся оглушительный вой, и видение сгинуло.
Граф стоял в начале длинной галереи. В узкие вытянутые окна вливалось
бледное сияние таинственной молнии, озаряя заполнявших галерею мертвецов,