"Андрей Волос. Недвижимость" - читать интересную книгу автора

правильным, даже геометричным, то есть как будто изначально собранным из
параллелограммов, треугольников и овалов, а затем окутанным неким
чудодейственным туманом, в котором строгие очертания этих фигур несколько
смягчились, - короче говоря, лицо классических пропорций; вьющиеся пряди
только подчеркивали это. В ее красоте была какая-то несомненность, которая в
первую секунду действовала даже несколько удручающе; несомненно, она была
красива, настолько несомненно, что я почувствовал не радость, не
возбуждение, не желание, не готовность к тому, чтобы чем-нибудь обратить на
себя внимание, сделав тем самым первый шаг к близости, а прилив смутной и
приятной грусти, как если бы кто-то близкий доверчиво нашептал мне, что
время идет зря, что-то очень важное остается в стороне, жить нужно как-то
иначе - и все в таком духе. У нее были длинные черные ресницы и карие глаза,
и смотрела она прямо и долго, не моргая, не меняя и не отводя взгляда. В
глазах можно было прочесть какое-то, во-первых, не ясное мне ожидание и,
во-вторых, сожаление о том, что тот, на кого она сейчас взглянула - то есть
я, - этого ожидания оправдать никак не сможет. Я улыбнулся и кивнул и,
кажется, даже шаркнул ногой; а ее лицо совсем не изменилось - не просветлело
и не нахмурилось, губы не шевельнулись, веки не дрогнули: короче говоря, мое
приветствие на нем никак не отразилось. Секунды через три она отвернулась и
точно так же немигающе и с тем же самым выражением уставилась на Марину.
- Вот, - сказала та и приглашающе махнула окурком. Она крутила головой,
озираясь, и мне показалось, что Марина почему-то избегает смотреть на
Ксению, свою клиентку. - Как вам? - почему-то спросила она у меня. -
Кажется, не очень плохо.
- Вентиляция! - громко сообщил Дмитрий Николаевич. - Я говорю,
замечательная здесь вентиляция.
Ксения с усилием оторвалась от Марины, перевела взгляд на Будяева,
наморщила лоб, как будто хотела что-то вспомнить или понять, долго смотрела,
а потом переспросила:
- Вентиляция?
Будяев стушевался.
- Собственно, квартира, как говорится, без недостатков, - вступил я. -
Обратите внимание. Комнаты большие. Удобное расположение. Балкон. Три минуты
от метро. Лифт. Окна на две стороны. Тихий двор.
Не слушая меня, Ксения проследовала в коридор. Марина загасила окурок,
с кряхтением встала и двинулась за ней. Я пристроился следом. Марина
обернулась и подарила меня сообщнической улыбкой - мол, не обращай внимания.
Мол, ты и я - одного поля ягоды.
Мол, наше дело риэлторское. Мол, сам понимать должен, не маленький.
Ксения остановилась у дверей в кухню.
- Это кухня? - спросила она равнодушно.
- Кухня. Десять метров.
Ксения повернула голову и уставилась с прежним выражением: опять эта
надежда, это ожидание - и одновременная уверенность, что оно совершенно
бесполезно.
- Здесь не десять, - сказала она примерно через полминуты и
отвернулась.
- Не десять, - согласился я. - Девять и девять в периоде.
Она пожала плечами и все так же замедленно двинулась к дверям в другую
комнату.