"Андрей Волос. Недвижимость" - читать интересную книгу автора Между тем раскрылись и остальные двери.
- А вот и годится! - плачущим голосом повторял Николай Васильевич, выбираясь с переднего сиденья. - Вот и годится! Шляпы он на этот раз каким-то чудом не потерял, и было похоже, что в ряду прочих обстоятельств его жизни это событие является одним из самых радостных. С заднего появились двое: во-первых, жена Николая Васильевича - полная женщина в кургузом пальто и по-деревенски повязанном платке, придававшем ее круглому (а сегодня еще и заплаканному) лицу несколько изумленное выражение, и недовольный молодой человек лет двадцати трех - в линялом плаще и черной матерчатой кепке. - Пожалуйста, - сказал Николай Васильевич, разводя руками. - Мария Петровна. Вы ведь знакомы? Да. Вот. А это сын. Знакомьтесь. Женюрка... э-э-э... Евгений Николаевич. Как договаривались. Пожалуйста. В самом пылу, так сказать, жизненных решений. Прошу вас. Мы кивнули. Я даже улыбнулся. Сын Женюрка посмотрел на отца с угрюмой миной человека, привыкшего к незаслуженным оскорблениям, и мне подумалось, что сейчас он сплюнет под ноги, но Евгений Николаевич только шмыгнул носом. Его широкоскулое лицо было будто специально приспособлено для рекламы мази от угрей. - Ну вот так, - говорил Николай Васильевич, то озирая домочадцев, то поглядывая на меня. - Вот и слава богу. А то что же? Вот теперь все честь по чести... посмотрим... Сын тоже интересуется. - Он показал пальцем на сына. - А как же... ведь нам жить? А? Нам ведь не в гости, правда? Что ж так-то... Он опять посмотрел в мою сторону, ожидая подтверждения. - Да ладно, слышь, - насморочно сказал Женюрка и на этот раз все же сплюнул. - Заладил. Пошли, что ли? В лифт не поместились, и семейство Большаковых поехало первым. Как только двери со скрежетом сошлись, снова послышались взвинченные голоса. Загудел мотор. - Во собачатся, - пробормотал Константин. - Нет, я так больше не могу. Достали. Ну что он уперся? Все на мази... Ведь совсем, совсем до задатка дело дошло - все хорошо, все согласны... так нет! Освободи ему теперь в две недели! А? Нет, ну что же такое! Кто ему две недели-то обещал? Я всегда толковал - месяц, месяц, не меньше! А то и полтора! Нет - давай две недели! Что ж это такое-то, а! - повторил он плачущим голосом. - Нет, ну не могу, все! Достал! Индикатор добрался до шестого и замер. - Да ладно, - сказал я, нажимая кнопку. - Не расстраивайся. Сегодня-то уж, может, кончится. - Ага. Кончится! Держи карман шире. Как же. Теперь этот придурок уперся... Прыщавый-то. Константин безнадежно вздохнул и с отвращением посмотрел на грязное табло. Огонек перескочил с шестого на пятый. - С лица не воду пить, - сказал я. А чем еще я мог его утешить? Когда мы вышли из лифта, дверь квартиры все еще была нараспашку, а |
|
|