"Пола Вольски. Жена чародея ("Чародей" #1) " - читать интересную книгу автора

герцог Повон счел себя вынужденным согласиться и на это. Магистр ордена
Избранных Фал-Грижни возразил на это со столь неожиданной и непривычной
вялостью, что многие подумали: а не растерял ли доблестный Грижни свой
боевой пыл? Да и самому герцогу начало казаться что-то в том же роде,
потому что в последнее время Избранные редко встречали его очередные
решения сильным и согласованным противодействием. В тех случаях, когда
герцогу доводилось встречаться со своим - недавно столь грозным -
оппонентом, Грижни вел себя с ледяным бесстрастием, в котором
чувствовалось, однако же, что-то тревожащее. Но что именно, сказать было
трудно. Повон решил бы, что все дело в глазах Грижни, не будь они абсолютно
непроницаемы. Все это было, конечно крайне неприятно, но, по крайней мере,
в последнее время оказалось покончено со всегдашними возражениями и
попреками со стороны знаменитого мага, а это следовало расценить как шаг в
правильном направлении. Пусть Фал-Грижни расхаживает по городу ожившей
статуей самого Возмездия, пусть делает это, сколько ему вздумается, - до
тех пор, пока он держится молча!
"И раз уж речь зашла о возмездии, - размышлял Повон, - не могло ли
случиться так, что информация о столь неудачно завершившемся похищении
молодой леди Грижни дошла до ушей ее мужа? Подлинная информация... Нет, это
исключено". Саксас заверил герцога, что все это осталось тайной. Даже сама
похищенная не знала и не могла опознать похитителей, а значит, бояться было
нечего, совершенно нечего. Пожав рыхлыми плечами, герцог решил сменить тему
размышлений, но обнаружил, что и мысли о привычных удовольствиях и усладах
больше его не радуют. Даже халат из живого шелка не доставлял радости.
Необходимо было придумать что-нибудь новенькое.
Однако герцог не был бы настроен столь безмятежно, знай он о том, что
на самом деле удалось обнаружить во время похищения леди Верран.
Верран была на последнем месяце беременности и старалась без крайней
необходимости не покидать собственные покои. Тем не менее от ее внимания не
укрылась непривычная активность, царящая во дворце Грижни, - активность, не
прекращающаяся уже на протяжении нескольких недель, прошедших после ее
похищения и чудесного освобождения.
Во дворце постоянно бывали посетители. Они являлись в любое время дня
и ночи, когда поодиночке когда небольшими группами. Их с нею никогда не
знакомили, но порой ей удавалось издалека мельком увидеть их: это были
осанистые люди в темных плащах, и от самого их облика веяло решимостью.
Лишь однажды она узнала одного из них: это был чародей Чес Килмо,
присутствовавший на том собрании Избранных, которое посетила и сама Верран.
Конечно, ничего удивительного не было в том, что мужа посещают его коллеги
по ордену Избранных, но почему они делают это столь скрытно, часто -
глубокой ночью? И почему Фал-Грижни уединяется с ними на долгие часы,
засиживаясь иногда до рассвета?
Верран безуспешно пыталась придумать происходящему какое-нибудь
объяснение. Но ее муж, как правило терпеливо относившийся к проявлениям ее
любопытства, на эти расспросы отвечать отказывался категорически. Он сухо
пояснял ей, что речь на таких встречах идет о внутренних делах общества,
которые не могут представлять для нее ни малейшего интереса. А когда ей
вздумывалось настаивать, муж просто-напросто прерывал беседу.
И вдобавок депеши. Они прибывали по ночам, и доставляли их слуги в
масках, дожидавшиеся только устного ответа и немедленно после этого