"Пола Вольски. Проклятие чародея ("Чародей" #3) " - читать интересную книгу автора

займет, наконец, достойное место в высшем свете. Ну-с, что вы скажете на
это?
- Бал? Званый вечер? - без особого интереса переспросил Деврас. -
Сказать по правде, не вижу смысла.
- Как это так, не видите смысла? - Гроно ринулся в атаку. Судя по
горящему негодованием взору и дрожанию старческого второго подбородка, в его
седой голове вызревала гневная тирада.
Отметив про себя опасные симптомы, Деврас прикрылся броней добродушной
невозмутимости.
- Позвольте узнать, сэр, что у вас на уме? - В тоне камердинера звучали
требовательные нотки. - Неужто вы не видите, какие возможности вам открывает
общение с персонами, наделенными богатством и властью? Быть может, именно
там ваша светлость изыщет способ обратить на себя их внимание, что сулит
несказанные блага? Замечу, господин, что здравомыслящий человек ни минуты не
колебался бы, поскольку это есть не что иное, как божественное повеление. И
повеление это, Сударь мой, исходит если не от Бога, то от богини, имя
которой - Фортуна.
- Богиня Фортуна... Гроно, да ты поэт! Замечательно, право, - богиня
Фортуна...
- Вольно же вашей светлости смеяться да глумиться над добрым советом!
Знать, ни седины мои, ни нажитая с годами мудрость не заслужили даже толики
почтения...
- Ты прекрасно знаешь, с каким уважением я к тебе отношусь.
- Так докажите это, последовав моему совету. Нельзя же вечно гнить в
этом подземелье, растранжиривая молодость и здоровье на жалкие каракули.
Сколько мы уже прозябаем в этом жутком месте?
- Недель семь, пожалуй.
- Семь недель! Подумать только, до чего докатился последний из
благородного рода Хар-Феннахаров! И так-то ваша светлость стремится
поправить положение вашей семьи?
- Пока не будут восстановлены документы, удостоверяющие мою личность,
что я могу? Только трудиться, отгоняя голодную смерть. Кстати, - добавил
Деврас, - если я сейчас же не засяду за перевод...
- Перевод! Тоже мне занятие! Жалкий, нищенский труд безродных
грамотеев. Ваша светлость проявляет поистине прискорбный недостаток
честолюбия.
- Так ты считаешь, привилегия вращаться в высшем свете, расточая лживую
лесть в адрес всякого, кто может оказаться полезным, предпочтительнее
изучения бессмертных трудов классиков и расширения кругозора? Да, Гроно?
- Господин, вы превратно истолковываете мои слова, - поморщился Гроно,
очередной раз столкнувшись с неисправимым упрямством своего молодого
господина. - Образование - вещь сама по себе замечательная, кто же с этим
спорит? Что, как не просвещенный ум, служит достойным украшением
благородному имени? Пусть он не столь важен, как искусство верховой езды, но
и у него, возможно, есть свои плюсы. И все же в мире есть блага, по
значимости своей несравнимые с сухими, омертвевшими крупицами истории,
философии, литературы.
- Какие? Перечисли.
- Лорд, что блюдет честь рода, поистине счастливейший из смертных,
поскольку исполняет высшее свое предначертание, - назидательно изрек Гроно,