"Пола Вольски. Проклятие чародея ("Чародей" #3) " - читать интересную книгу автора

вардрулов породило клан Грижни. Чем ближе он находился к моменту
единственного в своем роде союза между двумя народами, тем громче в сердцах
его Предков звучала человеческая сущность. Голоса были неблагозвучными,
порывы неистовыми и непостижимыми для истинного вардрула. Хотя...
Для самого патриарха неистовость человеческих страстей таила в себе
привычную притягательность и вместе с тем постоянный источник
неудовлетворенности. Ощущая пробуждение собственных бунтарских наклонностей,
он одновременно жаждал и страшился близости с этими своими Предками. Именно
этот страх каждый раз заставлял его в последний момент идти на попятный,
избегая общения с самыми человеческими из его пращуров... но не теперь. На
этот раз течение было слишком уж сильным. Что-то изменилось; в действие были
приведены неведомые враждебные силы, увлекая Грижни Тржа в пучину времен
помимо его воли, затягивая в такие дали и глубины, в которые он раньше не
отваживался спускаться, в черный водоворот человеческих страстей.
И вот они были с ним - далекие, мятежные Грижни. С ним и в нем,
наполняя каждую клеточку его тела страстью и неистовством. Ему передалась их
слепая ярость, и, несмотря на внезапно нахлынувшее отвращение, он не мог не
признать, что все это жило в нем.
Но предел Знанию еще не наступил. Назад, все глубже и дальше. Патриарх
уже не сопротивлялся, полностью отдавшись неукротимой силе. Дальше и глубже,
за грань понимания, в те времена, когда сородичи были уже вовсе чужими. И
там патриарх впервые узнал Фал-Грижни Террза, сына человеческого,
мудреца-самоучку, магия которого позволила ему принять облик вардрулов, что
и привело к зарождению клана Грижни. Однако никакие заклинания не смогли бы
изменить его ум и сердце. Голос Фал-Грижни Террза остался прежним - сильным,
настойчивым голосом человека, так и не познавшего душевного покоя. В нем
звучала горечь, обида, враждебность, жажда мщения, продиктованные ненавистью
к людям. Патриарх разделял негодование своего Предка. В его висках также
пульсировали необузданные желания. Но уголком своего сознания он силился
понять, почему Предки - неиссякаемый источник утешения и согласия с самим
собой - разжигают в нем пожар страстей? В том, что Предки настойчиво будили
в нем то, что он доселе пытался подавить, было что-то отвратительное и
вместе с тем запретно-сладкое.
Ненависть Фал-Грижни Террза была рьяной, вседовлеющей и
целеустремленной. Но предмет ее открылся патриарху уже после того, как он
оторвался от Террза.
Назад, все дальше и глубже, в дали, о существовании которых он и не
подозревал, намного дальше, чем ему того хотелось. Но неодолимая сила все
влекла и влекла его в кроваво-теплую мглу, сквозь древние умы, бьющие по его
сознанию ураганными порывами давно забытых страстей, сквозь нечто,
показавшееся ему стеной незримого огня. Именно как стену воспринял патриарх
прохождение через, а может сквозь, барьер, отделявший одну сферу; от другой.
А затем, оставив позади пламя, он оказался в невообразимом царстве чистой,
ничем не разбавленной человеческой сущности, представшей перед ним в виде
череды безумно искаженных подобий самого себя. Патриарха захватила буря
противоречивых чувств - тревога, смятение, волнение... Природная дисгармония
его души откликнулась на нестройные голоса Предков. То, что было в нем от
вардрула, продолжало сопротивляться, но и это слабое сопротивление
прекратилось, когда его увлекло к самым истокам ненависти и разногласий.
Все дальше и глубже, к началу начал жестокости и силы, от вардрула