"Курт Воннегут. Рецидивист (или "Тюремная пташка") (роман)" - читать интересную книгу автора

(здесь и далее примечания переводчика).
/ *2 Джеймс Уитком Райли (1849-1916), плодовитый стихотворец,
автор популярных в свое время стихотворений и баллад, широко
использующих особенности выговора жителей Индианы, где Райли
прожил всю жизнь./

Диллинджера в конце концов прикончили агенты Федерального
бюро расследований. Прямо у всех на глазах и пристрелили, хоть
он не сопротивлялся, даже не пробовал увернуться от ареста.
Поэтому, сами понимаете, ФБР я уж давно уважать перестал.
Джон Фиглер законов не нарушает, тихий такой школьник. Пишет,
что прочел почти все мои книжки и вот понял теперь, какая у меня
самая главная мысль, в каждой книжке она появляется, начиная с
первой. Он ее, мысль эту, так сформулировал: "Обманет все,
любовь сгорит, но благородство победит".
По-моему, хорошо сказано - и точно. Хотя не по себе мне
нынче, на шестой день после того, как пятьдесят шесть стукнуло,
- выходит, зря я мучился, книжку за книжкой сочиняя? Отбил бы
телеграмму в семь слов, и все дела.
Нет, правда.
Только опоздал Фиглер, прозорливец юный. Потому что я почти
уже закончил новую книжку - вот эту.

x x x

В ней есть второстепенный персонаж по имени Кеннет Уистлер, а
за этим персонажем стоит один человек из Индианаполиса, он
принадлежал к тому же поколению, что мой отец. Звали его Пауэре
Хэпгуд (1900-1949). О нем иногда упоминают в книгах по истории
рабочего движения: известен он тем, что ни на какие уступки не
соглашался, участвуя в забастовках, в маршах протеста, когда
казнили Сакко и Ванцетти, ну и так далее.
Сам я его видел только раз. Мы вместе пообедали в ресторане
Стиджмейера - это центр Индианаполиса,- когда я вернулся со
второй мировой войны, из Европы то есть; был еще мой отец и его
младший брат, дядя Алекс. В июле 1945 года это происходило.
Первую атомную бомбу еще не сбросили на Японию. Ее сбросят
примерно через месяц. Подумать только!
Мне было двадцать два, и я еще не снял форму - рядовой,
обученный, а вообще-то до войны я болтался в Корнелльском
университете, химией овладевал. Перспективы передо мной
открывались туманные. Своего бизнеса у нашей семьи не было, так
что не пристроишься. Отцовская архитектурная мастерская
закрылась. Отец без гроша в кармане сидел. Ну, а я, несмотря ни
на что, собирался жениться, уже и помолвка состоялась, - я вот
что думал: "Это кто же, кроме жены, со мною в постель ляжет?"
Мать моя - в других своих книгах я уж столько раз про это
писал, до тошноты надоело,- отказалась жить дальше, поскольку
теперь невозможно сделалось остаться тем же, чем она бьша, когда
выходила замуж, - одной из богатейших женщин в городе.