"Барбара Вуд. Ночной поезд " - читать интересную книгу автора

Шукальский почувствовал, как напряглось его лицо. Он заметил, что оба
держатся за руки. Это обеспокоило его. Ян внимательно рассматривал лицо
друга Душиньской. У Гартунга было аристократическое лицо, черты которого
казались немного резковатыми, чтобы их можно было назвать тонкими, однако он
был высок, привлекателен, с располагающей дружеской улыбкой. Когда он
смотрел на свою подругу студенческих времен, которая была на голову ниже
его, в его глазах играло нечто похожее на озорной огонь.
- Я поселился в "Белом Орле", - сообщил Гартунг низким голосом. -
Уходя, я заплатил владельцу гостиницы один злотый, чтобы он сегодня вечером
оставил за нами столик. Доктор, не хотите присоединиться к нам?
Шукальский вежливо отказался и поинтересовался:
- Как долго вы пробудете в Зофии, пан Гартунг?
Он пытался проявить дружелюбие, заинтересованность, но в то же время
старался найти удобный повод, чтобы уйти. Чем бы ни занималась его
ассистентка после работы и каких бы друзей себе ни выбирала, мужского или
женского пола, Шукальского это не интересовало.
- Я нашел время отлучиться от дел своей фирмы, - сказал Гартунг, хитро
улыбаясь. - В последнюю минуту мне пришлось сопровождать груз с шариковыми
подшипниками на завод в Люблине, а уже послезавтра пора возвращаться в
Данциг.
- Ян, - сказала Душиньская, взглянув на дверь, которая вела в главную
палату, - как он?
- Стабильно. Вы оба идите. Вам ведь о многом надо поговорить.
Они пожелали друг другу счастливого Рождества и спокойной ночи. Доктор
стоял и смотрел вслед быстро уходившей парочке. Он увидел, что, не дойдя до
выхода, Гартунг и Душиньская обнялись, крепко поцеловались в губы, затем
вышли на заснеженную улицу.
Некоторое время Шукальский продолжал наблюдать за ними, затем,
беспокоясь о других, более важных делах, захромал в сторону своего кабинета.

Подняв воротник, чтобы защититься от ветра, Ганс Кеплер раздумывал,
куда идти. Он стоял на нижней ступеньке костела и невидящими глазами
уставился перед собой. В глубине души, где когда-то зажегся огонь, надежда и
храбрость гордого солдата, сейчас царила абсолютная пустота. Он предал рейх.
Не в силах пойти прямо к маленькой булочной своей бабушки, где его
ждали угощения, любимые еще с детских лет, роттенфюрер СС Ганс Кеплер решил
прогуляться.
На другой стороне городской площади, прямо напротив костела, стояло
зловещее здание нацистского штаба, увешанное флагами со свастикой и
охраняемое у входа двумя вооруженными до зубов солдатами. Зофия теперь
принадлежала нацистам, и те правили здесь с неослабевающим рвением военщины.
Хотя комендантский час еще не наступил, ходившие парами патрули не оставляли
прохожих в покое. Каждого, кто после темноты оказался на тротуаре,
непременно останавливали и допрашивали. Однако Кеплер знал, что с ним такого
не позволят. Произойдет лишь обмен нацистскими приветствиями с товарищами,
так что он, роттенфюрер СС Кеплер, в отличие от остальных десяти тысяч
жителей Зофии, имел исключительную привилегию ходить по улицам, и его мысли
никто не потревожит.
Молодой солдат размышлял о том, будет ли в аду так же холодно.
Шукальский смаковал некрепкий кофе, зная, что его запасы кончаются и