"Барбара Вуд. Ночной поезд " - читать интересную книгу автора

реки ветру. - Ты сказал, что вернешься через месяц. Но это было два года
назад. Макс, что случилось?
Гартунг, прищурившись, смотрел вперед, словно пытаясь что-то
разглядеть, его губы побелели и стали тонкими. В это мгновение,
потребовавшееся ему, чтобы найти слова оправдания, Мария изучала его лицо.
За прошедшие два года он не изменился. Он все еще сохранил какую-то грубую
красоту. Те же строгие линии подбородка и носа. Те же проницательные глаза,
которые напоминали хищную птицу. Как нелепо, что этот импозантный мужчина с
холодными глазами воплощает качества, являвшиеся полной противоположностью
его внешности. Двадцативосьмилетний Максимилиан Гартунг был человеком,
который смеясь идет по жизни. Как раз за это она его так любила, пока оба
учились в Варшавском университете. Он умел без особых забот справляться с
превратностями жизни.
- Мария, помнишь, что у моего отца в Данциге был литейный завод? -
заговорил он под шум ветра. - Среди прочего мы производили подшипники для
тяжелых машин. И нередко для немецких танков. Мария, в то лето я оставил
учебу, чтобы проведать родителей в Данциге и серьезно намеревался через
месяц вернуться к тебе.
Он взглянул на нее и улыбнулся.
- Я ничего не забыл. Тогда мы говорили о том, чтобы пожениться.
- Да...
- Kochana* Мария, тогда я успел вернуться домой прямо на похороны. Отец
умер от сердечного приступа и оставил мне литейный завод. Я не мог долго
предаваться горю, надо было как можно быстрее освоиться с делом. В то же
самое время немцы вторглись в Польшу. Работы на литейном заводе прибавилось.
Чтобы увеличить выпуск продукции, пришлось трудиться днем и ночью. Мария, об
учебе и говорить было нечего. И благодаря этому ты не видишь меня в
униформе. - Он снова широко улыбнулся, на этот раз не пытаясь скрыть
цинизм. - Видно, подшипники нацистам больше нужны, чем еще один солдат.
______________
* Kochana (польск.) - любимая

Мария взглянула на его теплое пальто, кожаные перчатки и вязаный шарф
на шее. Раньше она на это не обратила внимания. Встретившись с ним на
ступенях больницы, она разволновалась и совсем забыла, что идет война.
- Я рада, что ты не стал солдатом. Я бы не могла смотреть на тебя в
немецкой униформе после тех счастливых лет, которые мы провели в Варшаве.
Макс взглянул на нее, его волчьи глаза вдруг стали серьезными.
- Тебе не нравится вся эта история с моим литейным заводом? Подшипники,
которые я произвожу, оказались в ганках, которые ворвались в Польшу. Пойми,
у меня нет выбора! Либо я подчиняюсь нацистам, либо они упрячут меня вместе
с семьей в одном из своих тайных лагерей, а литейный завод передадут в руки
другим немцам. Я поступил так, чтобы выжить, ты должна понять это! Любого,
кто не согласен работать на рейх, уберут с дороги. Какую службу бы я
сослужил своей семье, если бы оказал сопротивление? Мария, кого-то все равно
заставили бы производить эти подшипники; так почему им не могу быть я? Я
хочу только уцелеть и жить спокойно. И если ради этого приходится помогать
нацистам строить танки...
Она прижала свою руку в перчатке к его губам.
- Прошу тебя, Макс, не говори больше о войне. Макс и Мария с серьезными