"Барбара Вуд. Ночной поезд " - читать интересную книгу автора

напитка. - К чему ему накладывать на себя руки?
- Это лучше, чем возвращаться в этот лагерь, - печально ответил Вайда.
- Какое мне дело до эсесовца, желающего покончить с собой? Одним
ублюдком станет меньше. Если он испытывает такое страшное чувство вины, то
почему не дезертирует и не бежит из этой страны?
Священник заговорил спокойным голосом.
- Ян, вы же знаете, что это было бы равносильно самоубийству. Его
пристрелили бы без предупреждения. Куда ему бежать?
- В ад. - Шукальский поднес стакан к губам и откинул голову назад. -
Тогда пусть он возвращается в лагерь смерти и продолжает жить с чувством
собственной вины или покончит с собой, если таково его желание. Если бы я
сам мог покончить с ним так, чтобы меня не поймали...
- Ян... - тихо сказал Пиотр.
Доктор Шукальский посмотрел в серые глаза друга.
- Я знаю нацистов. Если бы я убил одного из них, они сровняли бы этот
городок с землей. А теперь я понял, что они поступят точно так же, если один
из эсэсовцев совершит здесь самоубийство, так как посчитают, что мы убили
его. Они уничтожат нас. Разве их верховное командование не издало какой-то
приказ, где говорится, что за каждого убитого гражданским сопротивлением
немца умрет сто человек? Psiakrew!*
______________
* Psiakrew (польск.) - польское ругательство.

- Думаю, нам надо помочь ему, - спокойно сказал священник. Его огромные
руки все еще нежно гладили шерсть Дьяпы.
- Помогать ему! Чтобы он мог вернуться в лагерь и убить побольше
невиновных людей! Пиотр, газовые камеры! - Он со стуком опустил стакан на
каминную полку, отчего Дьяпа резко подняла голову. - Шесть тысяч в день!
Святой Христос на распятии! Какое это безумие!
- Ян, он тут бессилен. Это не его вина.
- Ну вы и скажете. Ни одна снежинка не чувствует вины за снежный обвал.
Значит, вам стало его жалко.
Отец Вайда взглянул на собачонку, свернувшуюся на его коленях, и
ответил:
- Я отпустил ему грехи.
В комнате снова наступила тишина, на этот раз к ней примешалась горечь
и тревога.
- Ян, мне хотелось бы помочь ему. Я не желаю, чтобы он туда вернулся.
- Что? Помогать эсэсовцу? Вы сошли с ума, мой святой друг. И что же вы
могли бы сделать? Или я? Что бы мы ни придумали, это поможет лишь на время.
Вероятно, я придумал бы какой-то медицинский повод, чтобы продлить его
пребывание в Зофии, но в конце концов ему придется вернуться, Пиотр. - Ян
выпрямился и посмотрел священнику прямо в глаза. - А есть другие лагеря
смерти?
- Я слышал о Майданеке недалеко от Люблина. Думаю, еще есть много
других лагерей. Ян, пора начать сражаться.
- Вы думаете, что мне этого не хотелось бы? - громко, чуть не крича,
спросил Шукальский. - Вы думаете, я не стремился попасть в армию? Мне
отказали из-за покалеченной ноги. Итак, пока Польша беспомощно
распростерлась перед нацистами, мне остается лишь безучастно наблюдать. А