"Андрей Воронин, Максим Гарин. Комбат (Комбат) " - читать интересную книгу автора

- Нет, в больницу.
- Да, немного перестарался.
- Впервые такое вижу, Борис Рублев криво улыбнулся. Омоновцы
посмотрели на широкоплечего мужчину с уважением.
- Чем ты сейчас занимаешься? - спросил старший лейтенант.
Комбат пожал широкими плечами, и татуировка на левом плече вздрогнула.
Казалось, парашютик, мастерски выколотый, раскрылся еще шире.
- Пока безработный, ищу чем заняться.
- Так идите к нам, товарищ майор! - сказал тот омоновец, который был
помоложе.
- К вам в ОМОН? Это что, ходить и ловить всяких пьяниц, участвовать в
разборках? Нет, такое не по мне. Я привык иметь дело с конкретным врагом, и
к тому же я привык не разбираться в средствах. Не умею я выбирать их, а
действую тем, что есть под рукой.
- Понятно. Но от этой привычки вы, товарищ, майор, можете отвыкнуть.
Нас жмут со всех сторон: стрелять нельзя, бить нельзя.
- Но вы же и стреляете, и бьете? - вновь криво усмехнулся комбат,
трогая ладонью кровоточащую ссадину на щеке.
- Это они вас так? - осведомился лейтенант.
- Они, а кто же!
- Вот мерзавцы! Соберутся в стаи, а потом от них спасу нет.
- Это точно, похожи на брошенных хозяевами собак, - сказал отставной
майор, но в его голосе не было и йоты самого минимального страха перед
парнями, шатающимися по ночам и не дающими спокойно жить мирным обывателям,
к которым внезапно оказался причислен и он сам.
Рация, висевшая на поясе у старшего лейтенанта, вдруг ожила. Лейтенант
взял ее в руку и поднес ко рту.
- Седьмой слушает! Седьмой слушает!
- ...
- Да-да, звездочка, я понял.
- ...
- Да, мы разобрались. В общем-то, они сами во всем виноваты.
- ...
- Сейчас выезжаем.
- ...
- Да-да, немедленно! Какая улица? Короленко?
- ...
- Да, будем!
После крепких мужских рукопожатий старший лейтенант милиции и два
омоновца покинули квартиру Бориса Рублева на шестом этаже многоквартирного
девятиэтажного дома. Дверь захлопнулась.
Отставной комбат повернул ключ и неудовлетворенно вздохнул. Он вышел
на кухню, долго возился, крепко заваривая чай, затем подался в ванную. Он
почти минуту смотрел на свое отражение в овальном мутноватом зеркале, на
небритое усталое лицо, на немного запавшие, пронзительно-голубые глаза.
- Да, зацепили, однако, мерзавцы! Такую фотографию испортили!
Но вместо того, чтобы расстроиться, Борис Рублев самодовольно
улыбнулся и посмотрел на свои крепкие белые зубы. Затем снял с полки
большую бутылку, в которой еще плескалось изрядное количество дешевого
одеколона, налил жидкость в ладонь и растер щеки. Сильные ссадины оказались