"А.Ворон. Время волков (Роман) " - читать интересную книгу автора

огорчению их мамы. Свои прекрасные волосы Вендис теперь заплетала в косу и
как-то крепила на голове, чтобы они не мешали ей в бою. Она ловила мой
взгляд, а когда ей это удавалось, краснела и опускала глаза. Она была
слишком красива, чтобы погибнуть от рук Звероловов.
Волки обычно растят своих детей в разумной строгости. Но в племенах
волколаков много человеческих женщин, привнесших в нашу жизнь те недостатки
людского общества, которых не было в дикой, а потому совершенной, природе.
И одним из этих недостатков было стремление излишнее баловать детей. Именно
такими выросли и дети вожака стаи. Вендис и Волчонок (других детей Креока
убили Звероловы) от природы были самонадеянны и упрямы. А их мать лишь
усугубила эти качества своим неразумным воспитанием. Отец же, обожавший
свою супругу, как и большинство волков, позволял ей делать все, что угодно,
рассматривая уже тот факт, что она живет с ним по доброй воле, как высшую
божью благодать.
В честь нашей первой победы над Звероловами Креок решил устроить
праздник. Волки прославляли героев, и прежде всего самого Креока, а также
Дува, Келла и меня. Креок хотел показать волкам, что Звероловов можно
победить. Всего-то нужно настоящее оружие, и вот уже волки справились со
своими старыми врагами, несмотря даже на их численный перевес. Я пытался
объяснить Креоку, что это было случайное везение, Звероловы не ожидали
нападения, и в бою будет все совсем не так легко. Но он не позволил мне
говорить об этом всей стае. Сейчас ему нужно было поднять боевой дух
волков. Теперь Креок сам увидел, что у даков есть путь к спасению, и хотел,
чтобы этот путь увидели все его соплеменники.
Волки довольно веселый и безалаберный народ. Даки в этом ничем не
отличались от моего племени из Эринира. Приподнятое настроение после
сытного ужина нередко переходило в праздничное, веселый разговор - в пение,
прогулки - в танцы. Во времена моей жизни в Эринире, я был самым рьяным
участником любых развлечений подобного рода, но сейчас, наблюдая за тем,
как бойко отплясывают юноши и девушки, я почему-то злился.
Не находя действительных причин для своего недовольства, я отошел в
сторону, в тень, уселся на бревно и мрачно наблюдал за чужим весельем. Я не
чувствовал себя способным наслаждаться им. Мне не хватало юношеского задора
и легкомыслия, а также веры в то, что когда кружит вокруг костра веселый
хоровод, когда тебя касается девичья рука, задорно блестят глаза твоей
подруги, хотя бы на одно мгновение можно сделаться веселым и самому. Словно
сердитый демон, восседал я на своем бревне и становился более мрачным, по
мере того как даки все больше распалялись весельем.
Креок подошел и бесцеремонно уселся подле меня, разгоряченный танцем.
Только что он отвел свою жену в пещеру, а сам вышел, чтобы еще побыть с
молодежью.
- Тебе нравится моя дочь, - с нажимом произнес Креок.
Он не спрашивал, а утверждал. Конечно, какие могут быть сомнения, его
дочь нравится всем, она нравится и мне. Но меня этот вопрос насторожил и
даже расстроил. Такие разговоры о своих дочерях отцы обычно заводят с
определенными намерениями, что Креок тут же и подтвердил:
- Ты живешь без женщины, это плохо. Мужчина не должен быть один.
Сидишь здесь, как сыч, на бревне в одиночестве и даже не пытаешься
потанцевать с какой-нибудь из девушек, а ведь любая из них с радостью
пойдет с тобой.