"Марина Воронцова. Свадебный наряд вне очереди" - читать интересную книгу автора

смертей и наследований, то вариантов два. Первый: тот, что предлагает Лика.
Предположим, Никита расправился с семьей Гавриловых, чтобы получить
наследство. В таком случае, если его целью является "Оргсинтез" целиком,
ему придется проделать то же самое и с Домовыми. Благо их всего двое.
Второй вариант посложнее. Положим, Василий Петрович спит и видит
единоличное владение нефтеперерабатывающим гигантом. Судьба преподносит ему
счастливый случай. Вдовец Никита Шерер, наследник покойного партнера
Гаврилова, делает предложение Лике. Если еще выяснится, что Никита сирота,
то в случае его смерти наследницей станет Анжелика Васильевна Домовая.
Интересно...
Решив пока не отдавать предпочтения никакой из версий, я надела
сапоги, шубку и окинула оценивающим взглядом свою квартиру. Вроде бы все
выключено. Тишина, как в склепе. На душе защемило. Вот всю жизнь так. Когда
работала на "скорой", нагружалась, как могла, только бы меньше слушать
домашнюю тишину вокруг себя. И сейчас занимаюсь расследованиями деликатных
семейных дел, чтобы не быть одной, наедине со своими мыслями. Себастьян
запрыгнул на коридорный пуфик и жалобно мяукнул.
- Не переживай, - мне стало стыдно бросать преданное существо на
неопределенное время, - скоро вернусь. Николай Иванович с Бронсиком тебя
проведают. Себастьян тяжело вздохнул. Действительно, мышей завести ему, что
ли? Да и мне веселее будет. Не знаю, правда, как наш домовладелец Семен
Борисович к этому отнесется. Впрочем, Семену Борисовичу легко рассуждать. У
него семья на итальянский манер - занимают весь первый этаж и часть
второго. Он сам, жена, с ними дедушка и младшая дочь. В соседней квартире
теща, тесть, старшая сестра жены с мужем и двумя детьми. Через пролет -
родители Семена Борисовича, его младший брат с женой и тремя детьми. Чуть
поодаль живут двоюродные сестры, братья, тети, дяди с бабушками, дедушками
и прочими более-менее близкими родственниками. Патриархом всего этого
семейства является неизвестно в какой степени "пра" дедушка Карл
Фридрихович. Недавно вся семья с помпой отметила его стодесятилетие. Фаина,
супруга нашего домовладельца, сказала: "Слава богу, у дедушки склероз. Он
бы давно помер, но все время забывает".
Сам Карл Фридрихович не знает, что делал минуту назад, зато отлично
помнит первую мировую, революцию и гражданскую войну. Мозг дедулечки
последние три месяца живет своей чрезвычайно интересной и насыщенной
жизнью. К примеру, вчера к Карлу Фридриховичу приходил Вертинский, а чуть
позже к ним присоединился Маяковский. Артист и поэт напились в сосиску,
потому что дедушка полночи их разнимал и успокаивал. Кажется, гости Карла
Фридриховича не сошлись в политических убеждениях.
Во дворе я застала нашего охранника Славика. Он безуспешно пытался
уговорить Карла Фридриховича не дожидаться внука (Семена Борисовича) из
школы. Учитывая, что внуку под пятьдесят, шансов дождаться его из школы, да
еще и в восемь утра, у Карла Фридриховича не было никаких.
- Дедушка, идем домой!
За спиной Славика вырос тучный внучек. Его рыжая бородка клинышком и
очки в золотой оправе выгодно оттенялись светло-серым костюмом из
чрезвычайно добротной ткани. Должно быть, уже собрался в свой банк.
- Я же говорил! - победно проскрипел Карл Фридрихович. - Семочка, этот
человек утверждает, будто бы тебя не надо встречать из школы! Скажи мне
честно, тебя исключили? Ты напроказил? Я в твоем возрасте был ужасный