"Марина Воронцова. Свадебный наряд вне очереди" - читать интересную книгу автора

Вздрогнув, я вопросительно уставилась на Лику. Та чуть отклонилась
назад и посмотрела в окно.
- Это папа, - прояснила она ситуацию, - полюбуйтесь.
Я несмело, будто из окопа, выглянула в окно. На лужайке перед домом,
презрев мороз, долговязый широкоплечий субъект в распахнутом настежь
махровом халате палил из пистолета вслед тучному господину в хорошем
костюме. Господин несся, подпрыгивая, как поднятый борзыми заяц, прижимая к
груди объемистый портфель. Остатки курчавых волос вокруг головы субъекта
стояли дыбом.
- Экскурсии он проводит! Экскурсовод хренов! Еще раз услышу, станешь
учебным пособием для патологоанатомов! - орал Василий Петрович Домовой.
- Кого это он так? - спросила Марго.
- Председателя совета директоров комбината. Опять, наверное,
иностранных инвесторов принимал. Папа считает, что Эльнур Фомич хочет его
надуть. Сдать "Оргсинтез" буржуям потихоньку.
- Но он же мог его убить! - ужаснулась я.
- Не мог, - покачала головой Лика, - папа никогда не промахивается.
Я с недоверием покосилась в сторону убегающего Эльнура Фомича. Его
даже не зацепило.
- Папа, конечно, со странностями, но не настолько, чтобы своего
директора в своем же парке замочить, - Лика сложила руки на груди: мол, это
же так очевидно!
У меня занялся нервный зуд.
- Василий Петрович всегда так недовольство проявляет?
- Нет, обычно он очень спокойный, - заверила Лика.
Обычно спокойный Василий Петрович в этот момент с размаху шарахнул
пистолет о гранитные плиты и принялся яростно топтать его ногами.
Расправившись с оружием, запахнул свой халат, как кастильский плащ, и
быстрыми шагами направился к дому.
- У него депрессия, - добавила Лика.
- И давно? - машинально поинтересовалась я.
- Года два, - девушка пожала плечами и обернулась к Марго:
- Кстати, тебя хотела спросить. А Элька замуж за Никиту выходила по
любви или по настоянию родителей?
- Ты че? - Мирзоян вытаращилась на нее, как глубоководный краб на труп
аквалангиста. - Сама не помнишь?
Полился стремительный и бурный, словно Терек, рассказ о страсти Эли к
Никите. Сленг, на котором изъяснялась Мирзоян, требует перевода и цензуры в
равных долях.
По версии Марго, Эля воспылала к Никите мгновенной и жаркой страстью
("впендюрилась яичниками"). Он пытался сопротивляться, но узнав, какой
ущерб ему предстоит возмещать за разбитую машину Гавриловой, сдался. Это
совпадало с версией Лики. Мама Эли, Кристина Федоровна, случайно застала ее
с любовником. И поскольку Кристина Федоровна терпеть не могла заставать
дочь с любовниками - устроила скандал. Во время этой драматичной сцены
мелькнула фраза, что из любовников иногда получаются мужья, а этого
голодранца они на порог не пустят.
И что Никита вступил с Элей в интимную связь, чтобы избежать выплаты
пятидесяти тысяч долларов за разбитую машину. Эта часть рассказа отличалась
от изложения Домовой. Получалось, что родители Эли знали, что Никита