"Николай Воронкин. Рождение малой земли " - читать интересную книгу автора

Под клятвой первыми поставили свои подписи Куников, Старшинов, Котанов.
Потом в строгом и торжественном молчании поочередно расписались все
остальные бойцы и командиры отряда.
Товарищ Л. И. Брежнев, участвовавший в подготовке десанта, пишет в
книге "Малая земля": "Мысленно возвращаясь к тем штормовым дням, вспоминая
суровую клятву, я всегда испытываю душевное волнение и гордость. История
знает немало героических подвигов одиночек, но только в нашей великой
стране, только ведомые нашей великой партией, советские люди доказали, что
они способны на массовый героизм".
Поздно вечером отряд подошел к пирсу, где уже стояли готовые к приему
десантников катера. Совершенно верно пишет Леонид Ильич Брежнев, что он не
видел на пристани ни одного хмурого лица, лица были скорее веселые, в них
читалось нетерпение.
Я со своим корректировочным постом погрузился на флагманский катер.
Вслед за нами отошли ведомые, растворился в темноте оставленный берег:
затемненный Геленджик и призрачные горы. Штормит, на волне маленькие катера,
валкие. Медленно тянутся минуть! перехода, но вот катера замедляют ход, из
строя кильватера они выстраиваются в линию фронта. В рубке флагмана тесно,
плечом к плечу стоят старший лейтенант Крутень, Сипягин, Куников, Старшинов,
Котанов и я.
Куников взглянул на часы: было 01.00, и, наклонясь ко мне, сказал;
- Ну, "бог войнь!", давай!
Я дрожащим от волнеиия пальцем нажал на тугой спуск ракетницы. Ракета,
шипя, взвилась над Цемесской бухтой. Ее трепетный свет на миг осветил катера
и чернеющую полоску берега. Не успела она потухнуть, как позади нас тишину
ночи разорвали залпы десятков наших тяжелых батарей. Берег запылал огнями
вспышек. Снаряды со скрежетом и свистом проносились через наши головы, и
там, где они с грохотом обрушивались на вражеские позиции, вставали султаны
снежно-земляной крутоверти, располосованные снизу золотыми молниями. Это
били мои коллеги по оружию: старшие лейтенанты Зубков, Давиденко, Гермата,
Иссаюк, Зайцев, капитан Челак, подвижная группа капитана Шкирмана, дивизионы
армейской артиллерии. Прорезая темноту трассами ослепительного огня, били
реактивные установки с тральщика "Скумбрия". Невдалеке от нас, пересекая
курс, промчались два торпедных катера и поставили дымовую завесу. Вскоре мы
вынырнули из дымовой завесы, и я совсем рядом в отблесках рвущихся снарядов
увидел берег. Командир простуженным голосом подал команду:
- Приготовиться!
Шквал артиллерийского огня скачком перенесся в глубину обороны. А наш
катер с шумом врезался в прибрежный песок.
- Сходни! - крикнул командир.
И вот уже первые десантники кинулись по сходням на берег, но вдруг
из-под железнодорожного моста в упор ударил крупнокалиберный пулемет? Его
трассы с треском прошили рубку. Упали матрос-сигнальщик, командир катера
Крутень, но ухнул сильный взрыв противотанковой гранаты - и пулемет замолк.
Это лейтенант Пшеченко, рискуя жизнью, спас командование отряда от
неминуемой гибели.
Я сбежал на берег. Анисимов с автоматчиками полукольцом окружили меня и
радистов. Затем Анисимов стремительным броском исчез в темноте. Кругом
неистовствовала пальба, но противник под неудержимым напором отходил к
железнодорожной насыпи. Из темноты слышен голос Анисимова: