"Борис Воробьев. Весьегонская волчица (Искатель 1987 г.) " - читать интересную книгу автора

выводки, и ничего, а эта взбеленилась. Полгода прошло, а все не забыла...
Прошло, и верно, полгода, волчиный выводок Егор взял в мае, а вообще-то
охотничьи дела его были давние, такие, что не сразу и вспомнишь.

2

Охотиться Егор начал рано, мальчишкой еще. Да и как по-другому, когда
все Бирюковы испокон веку были охотниками? И не какими-нибудь, а
волчатниками. Волчатниками были и отец Егора, и дед, и прадед, Тимофей
Бирюков, известный на всю округу тем, что охотился с ручным волком. Как этот
волк попал в дом к прадеду - взял ли его Тимофей Бирюков волчонком или
подранил взрослого зверя, а потом приручил, - никто из Егоровой родни не
знал. Даже дед ничего не помнил про то время, потому что был совсем мальцом,
когда отец пропал в лесу. Без следа пропал и без слуха - ушел и сгинул
вместе со своим волком. Пропасть в дремучем лесу - дело нехитрое, там с
человеком всякое может случиться, однако молва, не связывала гибель Тимофея
с дикостью здешних мест. Не такой был человек Тимофей, чтобы взять да и
заблудиться или ненароком свернуть шею в каком-нибудь буераке. Нет, не по
своей оплошности пропал Тимофей - не кто другой, как волк, погубил охотника.
Видать, навел на него стаю и звери загрызли Тимофея.
После такого случая в самый бы раз остерегаться Бирюковым, держаться
подальше от леса, да где там! Завзятого нрава были все, с ружьем не
расставались, передавая один другому опасную науку волчьих облав и
выслеживаний.
Лет с двенадцати стал охотиться и Егор. Сначала было вроде забавы, а
потом пристрастился по-настоящему. Стрелял из дедовой берданки зайцев да
боровую дичь. Добывал немного - не хватало ни силенок, ни сноровки, ни
огневого припаса, ко и то, что приносил, было приварком для стола, где,
кроме картошки и молока, других разносолов не водилось. Время стояло
трудное, шла война, и на отца уже получили похоронку, а у Егора были еще две
малые сестренки. Тут каждый лишний кусок был к месту.
Нехватка пороха и дроби, понятно, беда для охотника, зато это приучило
Егора стрелять редко, но метко. И годам к шестнадцати он стал первым
стрелком в деревне, а к двадцати решил больше не гоняться за мелочью и
взялся за волков. Их в том глухом углу Калининской области, под
Весьегонском, всегда хватало, а после войны развелось видимо-невидимо.
Стрелять зверье было некому, мужиков в деревнях повыбило войной, и волки
окончательно обнаглели. Собакам и скотине от них не было спасу. Поэтому
никто не удерживал и не отговаривал Егора от того, чтобы стать волчатником.
Все знали о его меткости и удачливости, к тому же и выгода получалась
немалая, поскольку за каждого убитого волка в заготконторе платили по
пятьсот рублей.
Но скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Волк - зверь
серьезный, тут старая берданка плохая подмога, а еще и картечь нужна, и
капканы. А где взять? Спасибо председателю сельсовета, выручил. Вместе с
Егором ездил в район, хлопотал о ружье и капканах. Уважили председателя,
как-никак фронтовик, две Славы имеет, и вручили Егору в счет аванса
новенькую "тулку" двенадцатого калибра и три волчьих капкана, густо
смазанных солидолом. Отвесили пороху и дроби с картечью.
Вроде все устроилось, однако скоро начались нелады. Сходив раз с