"Евгений Воробьев. Высота" - читать интересную книгу автора

- Вы, товарищ Токмаков, собственно говоря, на каком курсе института? -
спросил Дерябин, отпивая воду маленькими глотками.
- На третьем застрял.
- Вот видите, товарищ Токмаков!
- Мне бы осенью на сессию! Да от института своего за тридевять земель
заехал...
- На третьем курсе! - Дерябин укоризненно покачал головой. - Да еще на
заочном! А опытных инженеров учить желаете!
- Желания нет, товарищ Дерябин, Есть острая необходимость. Хотите -
обижайтесь. Для того и говорю.
- Если вы на "сорвиголову" обиделись...
- Да не обижен я, а зол на вас. Это разные вещи, поймите! Зол на то,
что пытались нас, верхолазов, взять к себе в ложные свидетели.
- Ну, к чему эти громкие слова? - Дерябин поморщился и отхлебнул
маленький глоток.
- Предположим, учить вас подчиненный не может...
- Пожалуйста! Откровенно говоря...
- Но сердиться, надеюсь, он имеет право? Даже если у него незаконченное
высшее образование?..
- Сердитесь! Только, между нами говоря, мне слушать некогда. У меня
разговор с женой заказан.
Токмаков тоже заторопился к вешалке, но невесело посмотрел на часы -
идти в гости поздно.


7

Токмаков передал с Борисом записку Маше, извинился, что не пришел в
воскресенье, но ответа не получил.
Всю неделю, не смея себе в том сознаться, он искал встреч с Машей и все
время обманывался, принимая за нее других девушек, находя мимолетное
сходство там, где его не было.
Он ходил теперь на работу через доменный сквер, засаженный чахлыми
кленами, мимо гидранта, к которому садовник привинчивал по утрам шланг и
смывал копоть с серых листьев и травы.
Обедать стал каждый день с Борисом, чему тот очень радовался.
Но Маши все не было.
Он увидел ее утром, в кабине самосвала, нагруженного черноземом. Маша
была в том же платочке с бахромой и в том же комбинезоне с белым
воротничком.
Токмаков вскочил на подножку и, держась за дверцу, заговорил горячо, не
пряча своей радости;
- Вы к нам?
- Нет, в питомник.
- Я соскочу на развилке.
- Лезьте в кузов. Упадете.
- Ничего. Что же вы мне не ответили?
- На что? На ваше извинение?
- Я тогда не мог. На оперативку вызвали.
- А Борис ваше варенье съел.