"Евгений Воробьев. Высота" - читать интересную книгу автора

Карпухин приехал в Каменогорск двадцать лет назад, по первопутку,
третьим поездом. То не был поезд номер три, то был третий по счету поезд, с
великим трудом доползший до места назначения.
В иных местах шпалы были положены прямо на примятый ковыль, они ходили
под колесами, как клавиши.
Поезд шел со скоростью верблюда.
Карпухин увидел из вагона, как двое башкир, ехавших рядом с полотном,
без особого труда обогнали поезд на своих низкорослых лохматых лошаденках.
Напоследок поезд остановился у невзрачной теплушки. В квадратных дверях
теплушки была вырезана узенькая дверца, туда вела стремянка. Тут же у
стремянки на деревянной перекладине висел церковный колокол. А на фронтоне
теплушки значилось: "Станция Каменогорская".
Эту неведомую станцию стали вдруг все чаше и чаще называть пассажиры.
Словно сговорившись, они требовали билеты в какой-то Каменогорск, а еще не
существовало карты, на которой город был обозначен хотя бы самым скромным
кружком.
Карпухин, как и большинство его спутников, в лаптях, с сундучком за
плечами, вылез из поезда, потолкался у теплушки с надписью "Станция
Каменогорская", а затем вместе со всеми отправился искать контору, где
нанимали плотников.
Контора помещалась в бараке у подножья горы Мангай. Десятник отсчитал
шестнадцать человек, выдал на артель большую палатку, отошел в сторону от
барака, показал на ковыльную степь и спросил:
- Кто умеет ставить палатку?
Палатку вызвался ставить чернобровый парень в военной форме со следами
от треугольников на зеленых петлицах и в зеленой фуражке пограничника. Ему
помогали еще несколько человек, из тех, что побывали в армии или уже успели
поработать на других стройках. Чернобровый, по фамилии Берестов, видно по
всему - парень бывалый, расчертил площадку, велел окапывать ее канавкой и
срыть бугорок посередке.
Трава подымалась на этой площадке выше колен, так что не видно было,
кто в лаптях, а кто в кожаной обуви.
Брызнул дождь, но артель уже успела к тому времени поставить столб для
упора, вбить колья и натянуть палатку. Дождь стучал о плотную парусину, а в
палатке было сухо и уютно.
Карпухин остался жить в палатке и на зиму. Целый городок вырос у
подножья горы Мангай. Старичок истопник поддерживал вечный огонь в
"буржуйке", раскаленной докрасна, так что даже в лютые морозы можно было
спать раздевшись. Но во время буранов по палатке гулял морозный сквозняк.
Был случай, когда ночью палатку сорвало с кольев. Печку, топчаны и спавших
людей мгновенно занесло снегом. Все разбежались по соседним палаткам.
Весной Карпухин уже расхаживал в новых сапогах, в сундучке его лежало
два отреза сукна, ситец на рубашки, и он уже считался в Каменогорске
старожилом. По воскресеньям он отправлялся в станицу Каменскую, на базар.
Были бы только денежки, а купить там можно все: воблу, монпансье, шерстяные
портянки, нательный серебряный крест, самогон, теплый зипун, новенькую
колоду карт, бритву, кожаный ремень, ботинки на шнурках, фанерный чемодан.
На станичном базаре устраивались гулянья, и там он познакомился с
казачкой Василисой. Теперь уже топчан Карпухина в палатке пустовал по
нескольку суток подряд, потому что он прямо с работы уходил в станицу.