"Андрей Воронин. Смерть знает, где тебя искать (Муму)" - читать интересную книгу автора

голова Ильи.
- Ползет, как жаба, зря мы его Тушканом назвали. Он даже бегать
ленится.
- Прижги ему задницу.
- Сейчас.
Из карманчика жилета он вытащил картонную трубку в дурацких блестках,
дешевый китайский фейерверк. С хлопком и шипением одна за другой из трубки
полетели сверкающие шары. Они ударялись об узкие бетонные стены,
рикошетили, догоняя Горелова. Тот не смог придумать ничего лучше, как
упасть на бетон и прикрыть голову руками. Красный шар перелетел Горелова,
исчезнув в одном из ответвлений. Синий не долетел, а зеленый упал рядом с
ногой, зашипел, прожигая ткань порванных брюк. Горелов пополз, извиваясь
как червь.
- Ползет, - пояснил брату Илья.
- Зайди ему наперед, а я пойду следом. Кстати, время уже кончается,
да и свет погасить не забудь, счетчик лишние деньги мотает.
- Понял.
На какое-то время Горелова оставили в покое. Он успел свернуть в одно
из ответвлений и осмотреться. Помещение было цилиндрической формы, в
бетонной стене там и сям виднелись ржавые ребра арматуры.
"Ни кирпича, ни камня, ничего, чтобы взять в руку и защитить свою
жизнь. Даже гвоздя и того не найдешь!"
Горелов сунул руки в карманы, надеясь найти что-нибудь подходящее
там. Но ничего, кроме связки ключей, коротких и легких, не обнаружил.
- Раз, два, три, - донесся до него игривый голос Григория, и свет
погас.
Валентин замер с разведенными в стороны руками, парализованный
страхом. Ему казалось, пройдет несколько минут, глаза привыкнут к темноте
и он станет различать контуры прохода. Но прошло десять секунд,
пятнадцать, минута, а зрение так и не возвратилось. Тьма тут царила
кромешная.
"Тьма египетская", - вспомнилась Горелову когда-то слышанная фраза.
Где, когда он ее услышал или вычитал, вспомнить не мог, и лишь когда
раздались тяжелые шаги, вспомнил - Библия. Это в ней говорилось о тьме
египетской и геенне огненной. Ему показалось, что исчезли стены, исчез
потолок, остался лишь пол.
Валентин присел на корточки и нащупал холодный бетон. Это было
единственное, что могло напомнить ему о реальности происходящего. Боясь
приподняться, он пополз, но вскоре уткнулся лбом о ледяной бетон.
Запаниковал, поняв, что потерял ориентацию, не может вспомнить, где выход.
Он заплакал. Слезы катились по щекам, падали на колени. Горелов
уткнулся лицом в колени и плакал навзрыд.
И тут показался свет, слабый, неуверенный, рассеянный. Он скользил по
стене коридора, на который выходил карман, где сидел Горелов. Валентин не
сразу понял, что фонарик зажгли специально для него, ведь у братьев
имелись приборы ночного видения, и свет им был ни к чему. Они прекрасно
знали, куда заполз их пленник, и помнили, оттуда есть только один выход -
в коридор. Братья могли бы прикончить Валентина на месте, но растягивали
удовольствие. Игра есть игра.