"Андрей Воронин. Шальные деньги (Слепой)" - читать интересную книгу автора

государство по холдингу, брал на себя ответственность за прегрешения
хозяина. Он и телефонные разговоры по своей инициативе прослушивал, и
компьютерную информацию воровал. Ленский пока слово держал, выгораживал
Прохорова как мог, хотя, как подозревал Николай, его терпения надолго не
хватит. Он даже сделал упреждающий ход - попросил Спартака Ивановича
Ленского позволить ему уйти со службы. Мол, возьму на себя все грехи и
вместе с ними уйду в сторону.
- Николай, не пришло еще время, - улыбнулся Ленский, - ты не смотри,
что на нас с Даниловым наехали, выберемся на поверхность при любой власти.
Нет на свете людей, с которыми нельзя договориться при помощи денег.
Прохоров тогда кивнул, но вспомнил тех, кого ему приходилось убирать
по распоряжению олигарха. "Значит, не со всеми договорился. Вот же черт, -
продолжал рассуждать Прохоров, глядя на бегущую под колеса джипа дорогу, -
земля-то у швейцарцев совсем ни к черту, даже картошку не посадишь: горы
да скалы, а живут лучше нашего. Опять же странно получается: деньги
Ленскому легче заработать в России, а спрятать легче здесь".
До многих вещей, которые делал его хозяин, умом Прохорову дойти было
сложно, не хватало ни образования, ни информации. Николая всегда удивляла
та беспардонность, с которой действовали Данилов и Ленский, они вели себя
так, словно купили всю страну. Потом, правда, выяснялось, что куплено
далеко не все, и начинались передряги. Но лучшего места службы Прохоров
найти не сумел. Быть начальником личной охраны олигарха - это покруче, чем
носить погоны генерала ФСБ или МВД.
Поначалу Прохорову трудно было перестроиться. Ленский был слеплен
совсем из другого теста, чем прежнее начальство. Люди в погонах никогда не
умели отделять себя от должности, которую занимали. Генерал оставался
генералом, даже на пляже. Ленский же умело давал понять собеседнику, что
он такой же человек, как и его собеседник. Он мог запросто поговорить по
душам, объяснить свою позицию, выслушать чужую и только потом сказать:
- Я знаю, что предлагаю сделать гадость и подлость, но ты же,
Николай, понимаешь, что на своем месте я поступить по-другому не могу.
И хоть перед самым отъездом Ленский смотрел на Прохорова невинно,
будто отправлял его в увеселительную поездку, Николай чувствовал: то, что
ему предстоит сделать, - поважнее прослушивания телефонных разговоров
государственных чиновников.
"Как они тут со скуки не умирают? - подумал Прохоров о швейцарцах. -
Страна маленькая, за неделю всю объездишь".
Перед въездом в Берн он собственноручно выключил магнитофон. Незачем
привлекать к себе внимание. Машины остановились напротив офиса. Прохорову
часто приходилось слышать о существовании негласного швейцарского филиала,
но оказался он возле него впервые. Раньше, в воображении, эта контора
рисовалось ему величественной, дорогой, броской.
- Здесь? - спросил он у Вадима.
- Что, не похоже? - засмеялся тот.
- По-русски в конторе кто-нибудь разговаривает? - спросил Прохоров,
медленно выбираясь из машины.
По привычке он незаметно осмотрелся. Никого подозрительного не
заметил.
Лишь только Прохоров переступил порог офиса, как тут же почувствовал,
какая напряженная атмосфера в нем царит. Лица сотрудников были серыми.