"Андрей Воронин. Фаянсовый череп" - читать интересную книгу автора

вызвали в хозяйский кабинет и там более или менее проинструктировали
насчет завтрашнего дня.
- Завтра подашь Алитету машину в восемь утра, - сказал ему хозяин -
не тот, который Владислав Андреевич, а тот, который Вадим Александрович.
Хозяев у Смыка было двое - Вадик и Владик, Вадим Александрович и Владислав
Андреевич, сокращенно ВАВА. Вадим Александрович был помоложе и занимался,
насколько понял Смык, в основном сиюминутными тактическими вопросами,
требовавшими принятия неотложных и не слишком ответственных решений.
Владислав Андреевич был постарше и редко снисходил до непосредственных
контактов с подчиненными, и в особенности со Смыком. Смык видел этого
величественного и огромного, как старинный дирижабль, господина всего пару
раз, мельком, и оба раза Владислав Андреевич его не заметил. Тем не менее
обостренным чутьем, которое было сродни собачьему, Смык ощущал, что
настоящий хозяин здесь именно он, Владислав Андреевич, а не разговорчивый
и галантно демократичный Вадик.
- Так рано? - удивился Смык. Обычно нужда в транспорте возникала у
Алитета не раньше одиннадцати утра - он работал допоздна и просыпался тоже
поздно.
- Закрой рот и слушай, - ласково сказал Вадик. Смык насторожился. Он
очень не любил, когда Вадик разговаривал вот таким медовым голосом: обычно
это означало, что он вот-вот начнет орать и колотить кулаком по столу.
Поэтому Смык шмыгнул вечно подтекающим, как неисправный кран, носом,
демонстративно утерся рукавом и потупился, комкая в ладонях кепку.
- Целку строить будешь потом, когда дело сделаешь, - с брезгливым
любопытством разглядывая его склоненную макушку, сказал Вадик. - Машину
подашь в восемь утра, ты понял? К подъезду. Мотор можешь не глушить, наш
Алитет Петрович выйдет сразу же. Он, видишь ли, торопится, так что ты,
будь добр, не опаздывай.
Он со щелчком раскрыл лежавший на столе тонкий серебряный - не
серебристый, а именно серебряный, уж Смык-то в этих тонкостях разбирался
получше иных-прочих! - портсигар, двумя пальцами выудил оттуда тонкую
темную сигарету и закурил от массивной настольной зажигалки. По кабинету
поплыл ароматный дым, и Смык постарался придать своему лицу как можно
более индифферентное выражение. В этом кабинете ему никогда не разрешали
курить и уж тем более не угощали сигаретами. Это было немного обидно. В
конце концов, что с них, с уродов, возьмешь? Они считают себя солью земли
и благодетелями, но это только до тех пор, покуда их самих как следует не
прижало. А когда прижмет, сразу добреют: Смык, дружище, выручай... Э-эх!
Да леший с ними, будет и на нашей улице праздник...
Смык не стал спрашивать, куда же так торопится уважаемый Алитет
Петрович, чтобы не услышать в ответ: "Не твое собачье дело". Да в
сущности, ему и вправду было наплевать, куда ехать. Вот только вставать в
такую рань было немного лень, а так - какая разница?
- Поедете в Шереметьево, - затягиваясь сигаретой, продолжал Вадим
Александрович. Его тяжелая нижняя челюсть при этом сильно выпячивалась
вперед, как подводный выступ на носу старинного линкора. - В
Шереметьево-2, понял?
- Ага, - рискнул высказать предположение Смык, - встречать кого-то
будем!
- Провожать, - с неприятной ухмылкой возразил Вадик. - Наш Алитет