"Андрей Воронин. Фаянсовый череп" - читать интересную книгу автора

был чувствовать Геракл, возвращаясь домой после очередного подвига.
То, что сделал молодой, до недавнего времени никому не известный
архитектор с Кубани, действительно можно было назвать профессиональным
подвигом. Впрочем, сам Алитет Петрович воспринял в одночасье свалившиеся
на него богатство и славу как должное - ни больше ни меньше. В конце
концов, больше года назад он отправился в Москву, имея в виду именно это -
богатство, славу и блестящую карьеру. С незапамятных времен неисчислимые
сонмы честолюбивых молодых людей тянутся из захолустья на свет больших
городов, чтобы сыграть с судьбой в рулетку. Алитет Голобородько был одним
из тех, кому повезло в этой нечистой игре, и теперь он покидал Москву, как
говорили древние греки, со щитом - даже, если угодно, с двумя щитами.
Спускаясь по лестнице с полупустым чемоданом в руке, Голобородько
улыбался, и в его улыбке можно было без труда разглядеть пренебрежение.
Ему пришлось целый год вкалывать без выходных, глуша себя лошадиными
дозами никотина и кофе, но он все же сорвал банк, голыми руками проломив
толстую каменную стену, которая преграждала скромному пареньку из
провинции путь к сияющим вершинам богатства и славы. Теперь этот путь
лежал перед ним во всей своей красе - ровный, без единого ухаба, широкий и
прямой, как супермодерновая автострада. Оставалось лишь пройти этот путь,
и Голобородько не сомневался, что справится: ведь самый сложный участок
благополучно остался позади.
Он приехал в Москву, не имея за душой ничего, кроме диплома
архитектора и горячего желания в корне изменить свою жизнь. Страшно было
даже подумать о том, что впереди его ожидало лишь рутинное проектирование
коровников, коттеджей на две семьи и, в самой отдаленной перспективе, быть
может, место главного архитектора в каком-нибудь пыльном райцентре. Именно
поэтому, прочитав в одной из центральных газет объявление о том, что
московская строительная фирма нуждается в услугах архитектора, Алитет
бросил все и подался в столицу. Все вокруг считали это безумием, да так
оно, наверное, и было. "Опомнись, - говорили ему, - что ты делаешь?!
Неужто в Москве мало голодных архитекторов? Неужели ты думаешь, что это
место будет ждать, пока ты доберешься до Москвы? С чего ты взял, что тебя
примут? И кто может гарантировать, что тебя не обманут? Москва слезам не
верит, а еще говорят, что она любого нагнет... Что, в конце концов, ты о
себе возомнил?! Давай-давай! Прокатись, развейся. А мы подождем и
посмотрим. Посмотрим и посмеемся, когда ты вернешься оттуда с вывернутыми
наизнанку карманами и с отпечатком ботинка на заднице..."
"Да, - подумал Голобородько, поудобнее перехватывая полупустой
чемодан. - Было бы очень даже неплохо вернуться сейчас в родной пыльный
городишко за баранкой новенького "мерседеса" - просто для того, чтобы
посмотреть, как вытянутся все эти рожи, как позеленеют от лютой зависти.
Чтобы понаблюдать, как они давятся его угощением, и послушать их
вымученные комплименты, произносимые дрожащими от унижения и злости
голосами."
Это было бы просто чудесно, и ради такого удовольствия Алитет
Голобородько, так и быть, закрыл бы глаза на мелочность подобного дешевого
самоутверждения. В конце концов, шпильки, которые подпускали друзья и
коллеги перед его отъездом в Москву, тоже были мелкими и дешевыми. В них
уже тогда сквозила плохо замаскированная зависть и подленькое опасение: ну
а вдруг у этого молодого самоуверенного нахала что-нибудь получится? И