"Андрей Воронин. Фаянсовый череп" - читать интересную книгу автора

условиях, либо мы с вами расстаемся. Это мое последнее слово. Что же
касается ваших сомнений... Что ж, скажу честно. Речь идет не об одном
проекте, а о двух.
- Ага, - сказал Голобородько, - вот оно что.
Так я и думал. Двойная работа за половинную плату. Знаете...
- Погодите, - перебил его хозяин. - Давайте-ка не будем торопиться. В
запальчивости вы можете сказать что-нибудь лишнее.., что-нибудь, что может
испортить мое впечатление о вас. Позвольте мне сначала объясниться.
Проектов будет два, и в то же время он будет один...
- Не понимаю, - сердито сказал Голобородько. - Так два или один?
- Официально - один, - ответил хозяин. - А на самом деле два. Один -
роскошный и дорогой, а другой - точно такой же, но поскромнее. И чем
скромнее, тем лучше. Но так, чтобы эта скромность не бросалась в глаза.
Сможете, Алитет Петрович?
"Ага!" - хотел воскликнуть в тот момент Голобородько, но промолчал.
Главные слова были сказаны. Нужно было быть полным идиотом, чтобы после
этого не понять, где именно в этом деле зарыта собака. И нужно быть
безнадежным кретином, чтобы озвучить это свое понимание. Просто взять и
сказать, что ты все понял, и простыми русскими словами изложить
простенькую суть затеянной этим плешивым чертом финансовой аферы, для
которой ему понадобился талантливый, но безымянный архитектор. Безымянный
архитектор, который тихо слиняет в теплый город Сан-Франциско после того,
как дело будет надлежащим образом обстряпано...
"Ну хорошо, - подумал тогда Голобородько. - А мне-то что? Какое мне
дело, сколько миллионов наварит этот тип на моем двойном проекте? Две с
половиной штуки в месяц, триста тысяч единовременно и гарантированное
рабочее место в Сан-Франциско - этого что, мало? Да на таких условиях
можно продать душу дьяволу, а не то что на работу наняться!"
Он представил себе, как едет на новеньком "порше" в сторону
Беверли-Хиллз под ярко-голубым небом Калифорнии, а высаженные вдоль дороги
пальмы машут ему вслед своими разлапистыми листьями. На соседнем сиденье
непременно будет сидеть загорелая блондинка в ярком бикини, и пахнуть от
нее будет пальмовым маслом и дорогими духами... На мгновение Голобородько
даже испугался, что с головы до ног намазанная пальмовым маслом блондинка
испачкает жирными пятнами сиденье новенького "порше", но тут же
успокоился, решив, что, в крайнем случае, подстелит под блондинку
какую-нибудь тряпочку.
Потом он вдруг очнулся и вспомнил, что все это - и Сан-Франциско, и
"порше", и блондинку - еще надо заработать, встрепенулся и без лишних слов
одним росчерком пера подмахнул лежавший на столе контракт...
...И теперь, спускаясь по девственно чистой лестнице во двор с
полупустым чемоданом в руке, Алитет Голобородько думал о том, что человек
с мозгами не пропадет даже в Москве. Пусть москвичи кичатся своим
столичным происхождением! Разумному человеку это даже на руку. На поверку
выходит, что этих столичных умников ничего не стоит обвести вокруг пальца.
Они хороши против забитого колхозника, против "челнока" или ларечника,
который боится собственной тени, а против настоящего кубанского казака
они, как ни крути, жидковаты.
Он на секунду приостановился на площадке между первым и вторым
этажом, чтобы закурить сигару. При этом Голобородько, как всегда, испытал