"Андрей Воронин. Формула смерти (Слепой)" - читать интересную книгу автора

- Ну погодка! - глядя на сверкание капель в луче фонаря, чертыхнулся
Николай Матвеевич, направляясь к своим "Жигулям".
Он открыл машину, прогрел двигатель и сказал, обращаясь к автомобилю:
- Теперь поехали домой, трогай, милый, - автомобиль вырулил на
полосу. - Проклятый гололед! - холодея и вздрагивая при каждом заносе,
бормотал Горелов, вцепившись в баранку. - Ох, лучше бы я на троллейбусе
поехал. Вот незадача! Резина старая, машина добитая, тормоза ни к черту,
надо быть повнимательнее.
Он аккуратно вел свой "жигуленок", ехал медленно. Дворники судорожно
дергались, еле успевая смахивать капли с ветрового стекла, влага тут же
превращалась в ледяную корку. Покрытый льдом, укатанный машинами асфальт
превратился в зеркало, отражающее темное небо.
Когда до дома ученого оставалось два квартала, на полосу, по которой
двигались "Жигули" Горелова, въехал новенький дорогой "Мерседес". В салоне
машины находились двое: водитель и пассажир на заднем сиденье. "Мерседес"
сверкал, словно только-только выехал из автосалона.
"Вот это машина! - подумал Горелов, наблюдая за тем, как уверенно
"мере" останавливается, как плавно трогается с места. - Вот загляденье!"
У светофора Горелов держался на отдалении от "Мерседеса" - метрах в
десяти. Сзади посигналили. Вишневые "Жигули" Горелова приблизились к
"Мерседесу".
"Ну вот, сейчас перекресток, затем еще квартал. Там поверну направо и
через пять минут буду дома", - с облегчением, ужасно измотанный скользкой
дорогой, подумал Горелов.
У перекрестка случилось то, что и должно было в конце концов
случиться. Резко полыхнул желтым светофор, шипованный "Мерседес" замер как
вкопанный, а вишневые "Жигули" на лысой резине скользили вперед. Доктор
Горелов даже не попытался вывернуть баранку вправо, машина не слушалась
руля, "Жигули" шли вперед. Глухой удар остановил машину: задний фонарь
роскошного серебристого "Мерседеса" разлетелся вдребезги, сорванный бампер
загремел на асфальт. "Жигули" развернуло.
- О господи! - еще крепче сжимая баранку, произнес Николай Матвеевич
Горелов.
Его шапка упала на приборную панель, седые пряди прилипли к мокрому
лбу.
Водитель "Мерседеса", дюжий детина в черном пиджаке и белой рубахе,
выскочил из автомобиля и со зверским лицом бросился к "Жигулям". Буквально
вырвал дверь и несколько мгновений смотрел на Горелова.
- Дед, да ты что, охренел!? Не видишь, впереди машина? Куда летишь?
- Извините, пожалуйста, виноват... - выдавил из себя Горелов.
- Я тебя урою, закопаю! Ты мне машину изувечил, новую машину! -
водитель "Мерседеса" схватил Горелова за плечо, вытащил из салона и,
вцепившись в борта пальто, принялся трясти, тряс так сильно, что подошвы
ботинок Николая Матвеевича отрывались от земли. - Я тебя сейчас убью!
- Извините, пожалуйста, - бормотал Горелов, уже понимая, что эта
фраза находится за пределами понимания подобного типа, а если он что-то и
улавливает, то больше злится и заводится.
- Ездят уроды по городу! Сидел бы дома, чай пил. Какого черта ты на
дороге делаешь? Ты что, не видел, красный уже загорался?
- Видел, понесло, гололед...