"Андрей Воронин. Инструктор над законом ("Инструктор ГРУ") " - читать интересную книгу автора

завода и все рассказали. Я понимаю, вы, наверное, не велели им вдаваться в
подробности, но мне-то можно... Во всяком случае, директор завода решил,
что мне можно знать.., что я имею право. Муж работал на заводе едва ли не
со дня основания, так что мы там не чужие.., были.
Она помолчала. Лямин осторожно открыл рот, чтобы задать вопрос, но
Анна Андреевна заговорила снова, и лейтенант, едва услыхав то, что она
сказала, с лязгом захлопнул челюсти.
- И потом, - сказала она, - можно было бы догадаться и без этого
звонка. Я давно ждала чего-нибудь в этом роде... Можно сказать, что я
приготовилась.
Она тихо заплакала, даже не пытаясь отвернуться. Вместо этого
отвернулся Лямин, не успевший еще привыкнуть к женским слезам и, тем
более, обзавестись на манер полковника Сорокина дежурным носовым платком.
Откровенно говоря, у лейтенанта Лямина вообще не было привычки носить с
собой платок - в этом как-то не возникало необходимости.
"Вот черт, - обескураженно думал он, пока хозяйка за его спиной
приводила себя в порядок, - что же это она имеет в виду? Что значит -
приготовилась? У них на заводе что же, часто людей ножами тычут? Может,
это у них там профессиональное заболевание такое?"
- Простите, Анна Андреевна, - осторожно заговорил он, - но не
объясните ли вы, что означают ваши слова? Вашему мужу кто-нибудь угрожал?
- Угрожал?.. Да нет.., впрочем, не знаю. Может быть.
- Значит, не знаете... Откуда же такая уверенность в том, что его
жизни угрожала опасность?
- Он сам об этом говорил много раз.
- Что же он говорил? - хищно подобрался Лямин.
- Что говорил? Да так прямо и говорил: зарежут они меня когда-нибудь,
Андреевна.., тот же Колька Зверев и зарежет, у него рука не дрогнет,
совсем на ножах своих помешался...
- Так и говорил?
- Так и говорил.
"Как в воду глядел", - подумал Лямин.
- Значит, Зверев, - задумчиво повторил он. - А вы его лично знали?
- Зверева? Да нет. Муж вообще никогда не приводил сослуживцев домой,
считал, что работа должна оставаться на работе, а дом должен быть домом.
- А еще какие-нибудь фамилии он в этом контексте называл?
- В этом.., как вы сказали?
- В связи с угрозой своей жизни.
- А... Нет, других фамилий он не упоминал.., он вообще редко говорил
о работе... Только однажды.., у него там начались какие-то неприятности,
он пришел домой мрачнее тучи, выпил водки и стал говорить... Я даже не
знаю, замечал ли он меня в это время или разговаривал сам с собой... В
общем, я поняла, что он впутался в какую-то темную историю. Что-то они там
воровали у себя на заводе, а его им никак невозможно было обойти, ну, ему
и предложили долю. А у нас тогда как раз с деньгами стало очень туго:
дочка учится, сбережения наши банк украл... Короче, он согласился. А
потом, вроде бы, захотел на попятный, да ему уж не дали...
- Фамилии сообщников он называл?
- Нет, только Зверева. Да ведь я вам объясняю, что это и не разговор
был даже, а так.., не знаю что.