"Андрей Воронин. Проводник смерти" - читать интересную книгу автора

себе это, она, перестала бы смотреть на часы - бег секундной стрелки и
неутомимое мигание светящихся цифр на электронных циферблатах все чаще
напоминали ей о том, что время уходит, и процесс этот, увы, необратим.
Выходя из лифта, Антонина Андреевна стиснула зубы и нахмурилась. Этот
серый слякотный день все-таки доконал ее - настроение было испорчено, и
впереди не маячило ничего, кроме нескольких тысяч серых дней и одиноких
ночей. Конечно, дни можно заполнить работой, но вот ночи, а особенно
вечера...
Доставая из сумочки ключи, она выронила их на кафель лестничной
площадки и чуть не расплакалась. Взяв себя в руки, она подняла бренчащую
связку и удивленно покачала головой усталость усталостью, одиночество
одиночеством, но сегодня с ней творилось что-то странное. Эка невидаль -
одинокие вечера! Да половина баб, глядя на своих воняющих водкой и грязными
носками "благоверных", дрыхнущих поперек кровати, мечтает о таком вот
одиноком вечере в шикарной шестикомнатной квартире, как о волшебной сказке,
и, что самое обидное, мечтам их не суждено сбыться. А одиночество...
Антонина Андреевна тряхнула головой, отгоняя глупые мысли, и вставила ключ
в замочную скважину. Да стоит ей шевельнуть мизинцем, и мужики сбегутся со
всех сторон - сотни мужиков. И миллион алых роз, если уж на то пошло...
Она отперла дверь и вошла в прихожую. Позади мягко щелкнул язычок
замка. Первым делом Антонина Андреевна нащупала выключатель и включила свет
- темноты она не любила и, честно говоря, побаивалась.
Словно в ответ на щелчок выключателя, из кабинета донесся тихий,
какой-то очень вороватый звук, словно шмыгнувшая в норку испуганная мышь
ненароком задела ее любимую китайскую вазу с сухим букетом. Снегова
вздрогнула и замерла, чутко вслушиваясь в тишину и не слыша ничего, кроме
собственного, громкого пульса.
"Господи, - с внезапным облегчением подумала она, - да я совсем
ополоумела. Это же просто кот. Мой собственный кот. Опять забрался в
кабинет, негодяй. Собственно, за что его ругать? Он проводит в квартире
круглые сутки, а я появляюсь здесь от случая к случаю, так что это еще
большой вопрос, кто здесь хозяин. С его точки зрения хозяин, конечно, он,
и, возможно, он прав."
- Кис-кис, - позвала она. - Хвастунишка, ты где? Хвостуша! Кушать
хочешь?
Это был запрещенный прием. Хвастун отлично знал слово "кушать" и
просто не мог устоять, когда его произносили - надо полагать, срабатывал
условный рефлекс. В недрах квартиры раздалось мяуканье, и Хвастун, скользя
по паркету, выскочил из темноты и принялся с урчанием тереться о ее ноги. В
его появлении тоже было что-то странное, и она не сразу поняла, что именно,
а поняв, снова застыла, цепенея от ужаса. Кот прибежал не из кабинета, а из
спальни, где, конечно же, опять валялся на хозяйской кровати, оставляя на
покрывале некрасивые затяжки и клочья шерсти. Из спальни!
Кто же, в таком случае, возился в кабинете? Неужели и в самом деле
мышь? "Опомнись, - сказала она себе, - какая мышь на шестнадцатом этаже? Да
их тут сроду не было!"
Антонина Андреевна нерешительно шагнула в сторону кабинета и
остановилась, не зная, что предпринять.
Шорох мог ей почудиться.., ах, как это было бы чудесно!
Но она точно знала, что донесшийся из кабинета звук не был