"Андрей Воронин. Оружие для Слепого (Слепой) " - читать интересную книгу автора

- Много ты понимаешь! - улыбалась Ирина. - Да у нее шмотки из самых
дорогих бутиков, почти все эксклюзив.
- Может быть. Но сидят они на ней...
- Тут уж ничего не сделаешь, такая у нее фигура, такой уродилась. Это
на меня что ни надень, все к лицу. А она в магазине по три часа ковыряется,
пока подберет что-нибудь на себя. То рукава коротки, то талия не на том
месте, то в плечах узко, то грудь пропадает...
- Если грудь есть, она никуда не пропадет, - убежденно говорил Глеб,
глядя на Ирину.
- Ну вот, кто про что, а мужчины всегда про одно и то же! - кокетливо
прикрывала полой халата свою грудь Быстрицкая.
- Вот и я о том: что есть, то не спрячешь. Грудь - она как талант, как
деньги: либо есть, либо нет.
- С тобой спорить бесполезно. Скажи уж сразу, что тебя в женщине
ничего кроме груди не интересует.
Глеб понимал, к чему клонится дело последние дни, но молчал.
В один прекрасный день она влетит в квартиру, поинтересуется, как там
ребенок, быстро и умело, в отличие от Глеба, поменяет подгузник, пару раз
чмокнет, крепко прижмет к себе полусонного малыша, а затем с гордым видом
откроет сумку, запустит туда руку и как бы невзначай вытащит тонкую пачку
денег.
И скажет:
- Ну вот, дорогой ты мой, мои труды увенчались успехом и вот плоды
моего труда.
Она скосит свои изумительной красоты глаза на деньги и немного
покраснеет. Все это Глеб представлял настолько отчетливо, что даже начинал
улыбаться от предвкушения этой маленькой женской победы над ним, большим и
сильным. Подобное удовольствие он готов был доставить своей любимой даже не
задумываясь. Он ахнул бы так искренне, а руки раскинул бы настолько широко,
что Быстрицкой ничего не оставалось бы, как броситься в его объятия.
Он даже отрепетировал в уме этот торжественный момент и в шутку
окрестил себя опереточным любовником. Это надо же - целую комедию разыграть
в угоду своей возлюбленной! Верно говорят, что от любви глупеют...
Но все случилось совсем не так, как он ожидал.
Щелкнули замки, медленно отворились одна и вторая двери.
- Проходи, - услышал Глеб голос Ирины.
Интересно, с кем это она пришла? Ведь гости в их доме бывали крайне
редко.
- Проходи, проходи. Вешай свой плащ, - Ирина говорила каким-то
приглушенным, можно даже сказать, замогильным голосом.
- Да, да, я сейчас. Где тут у вас можно руки помыть?
- Сюда проходи, полотенце на крючке.
"Словно с похорон пришли", - подумал Глеб, прислушиваясь к тембру
голоса незнакомой ему женщины.
Он открыл дверь и увидел Ирину с покрасневшими глазами и ее подругу
Клару. На первый взгляд она показалась ему еще более невзрачной замарашкой,
чем на фотоснимках. Может, от нервов - лицо у нее было прямо-таки
перекошенное, а может, и от освещения, ведь как-никак, тот снимок сделан
был на ярком солнце, а у них в прихожей царил полумрак.
- Познакомься, это Клара.