"Андрей Воронин. Бросок Аркана " - читать интересную книгу автора

секретности.
Помните, что "духи", вполне возможно, уже совсем близко, поэтому, сами
понимаете...
- Так точно, командир, - ответил за всех Аркан. - Не беспокойтесь, все
будет четко.
- Ну, тогда можете отдыхать...
Сергеев подозвал радиста, приказал ему связаться со штабом и коротко
доложил:
- "Гнездо", я "Кукушка". Вышел в квадрат 5-Д.
Время "Ч" прежнее. Как поняли? Прием!
- "Кукушка", я "Гнездо". Молодцы!


***

Аркан лежал, глядя широко открытыми глазами в ночное небо. Огромные
яркие звезды в бескрайней черной глубине горели таинственно и отчужденно -
совсем не так, как дома. Здесь, в горах, эти звезды, казалось, нависают над
самой головой, а дома они мерцают далеким волшебным светом - загадочным,
манящим, родным.
Звезды чужого неба всегда волновали и тревожили Анатолия, пробуждая
глухую тоску по дому.
Аркан давно уже научился преодолевать в себе это чувство, заглушать
желание пройтись по улицам родного города; он научился отстраненно и
равнодушно смотреть на свое прошлое, научился не стремиться в будущее и не
мечтать о нем.
Но именно теперь, когда до дембеля оставалось всего ничего, а утром
предстояло в последний раз пойти в бой, под пули и гранаты "духов", это
чувство снова обострилось. Натруженные за день ноги гудели, плечи ломило
так, будто на них до сих пор висел пятидесятикилограммовый рюкзак, а сон
все не шел.
Он не любил спать во время боевых походов в спальном мешке, считая его
не самой удачной разработкой конструкторов армейской экипировки.
Вот и сейчас, в отличие от многих своих ребят, он использовал мешок
лишь в качестве матраса, подложив под голову десантный рюкзак и укрывшись
от ночной прохлады плащ-палаткой. Верный друг - автомат лежал рядом, и
Аркан машинально держал левую руку на его цевье.
Было уже, пожалуй, часа два ночи. Толику не хотелось поднимать руку,
чтобы свериться со светящимся циферблатом своих командирских часов.
Да и какая, в общем-то, разница, сколько времени осталось до рассвета
и до атаки?! Этот последний бой был неизбежен. Из многих боев только он был
последним, и, наверное, именно поэтому Аркан никак не мог сомкнуть глаз.
Он слышал, как тихо сменялись часовые, стараясь не разбудить
товарищей. Ему даже пришло в голову, что он мог бы отсчитывать время по
смене часовых. Толику было интересно следить за тем, как происходили эти
смены - из пары часовых кто-то возвращался с поста на пять минут раньше, а
кто-то, кому совесть не позволяла уменьшать время отдыха своих товарищей,
немного позже.
Время неумолимо шло, беззвучно истекали в ночном безмолвии часы,
оставшиеся до рассвета...