"Любовь Воронкова. След огненной жизни " - читать интересную книгу автора

ног. В этих раковинах, поднятых со дна моря, таились драгоценные жемчужины
- и розоватые, и с оттенком желтизны, и белые, полные теплого сияния.
Ловцам они не доставались - хозяева отбирали жемчуг. Изнуренные, с
воспаленными глазами, ловцы ныряли с открытыми глазами на глубину пяти -
семи метров, зажав нос костяными рогульками, с грузом, подвешенным к ногам.
Жемчужины украшали тиары4 царей, сияли на груди богатых вельмож. А
недолговечная жизнь ловцов жемчуга проходила в беспросветной нищете. Обо
всем этом они рассказывали Киру.
Кир заглядывал в тростниковые, обмазанные глиной хижины рыбаков и
здесь тоже находил друзей и собеседников.
Кир проносился со своими спутниками по каменистым пустыням и степям,
останавливаясь ночевать в стойбищах пастухов, которые пасли свои стада
грубошерстных овец, стада верблюдов и лошадей, коров, буйволов и ослов.
И всюду, где ночевал, где ел пшеничные лепешки и пил кислое вино, он
подолгу разговаривал с людьми. Он хотел знать их мысли, их чаяния. Чтобы
управлять людьми, надо знать, как и чем они живут.
И всюду люди, что постарше, старались молчать, вздыхая и опуская
глаза. А те, что помоложе, охотно отзывались на его пытливые вопросы. Жить
тяжело, трудно. Мидийцы задушили налогами. Запугали жестокостью. Ярмо
рабства становится невыносимым. Но что делать? Астиаг силен, в его руках
войска, и военачальники не персы, а мидяне.
Кир слушал внимательно. И молчал. Он знал Астиага и давно научился
осторожности.
А когда Кир, окруженный молодыми персами, возвращался домой и все они
снова принимались за игры, за стрельбу из луков, за соревнования в скачках
и всяческие забавы, то даже самые близкие друзья Кира не догадывались, что
он помнит все увиденное и услышанное в дальних поездках и что он подолгу
думает об этом.
Сегодня, опаленный зноем каменистых дорого, Кир едва умывшись, пришел
к отцу.
- Отец, ты был на Демавенде?
Камбиз с удивлением посмотрел на него. Яркие глаза Кира были широко
открыты. В них светились отвага и еще какая-то глубокая, затаенная,
непонятная отцу мысль.
- Нет. Я даже не видел Демавенда. Ведь это очень далеко.
- Я знаю. Когда я жил там... - Кир не хотел произносить имени
Митридата, - мне рассказывали...
Кир мог бы поведать отцу, что рассказывали ему о Демавенде, об этой
высочайшей вершине хребта Эльбруса, когда он жил "там". Когда-то этот
вулкан извергал пепел и лаву, наводя ужас на всю страну. Теперь он молчит,
и только маленький вулкан Дуде-Кух на его южном склоне еще дымит и дышит
сернистым газом, расстилая сизую дымку по окрестным горам.
- А кто-нибудь был там, на вершине?
- Нет, - отвечали ему, - там лед и холод.
- А летом?
- И летом. Человек сразу умирает, если вздумает подняться туда. Там
живут демоны. И маги пришли от Демавенда. У подножия этой горы - их родина.
Ему рассказывали об угрюмых зубчатых гребнях Демавенда, покрытых
желтой серой. О камнепадах, грохочущих там. О долинах, закованных льдом, о
ледяных барьерах, преграждающих человеку доступ к жилищу богов...