"Павел Воронков. В отчаянии. Жизнь Франца Кафки" - читать интересную книгу автора

напрасный труд. Возможны лишь литература или совокупление".


x x x

В "Дневнике" от 15 сентября, день помолвки его сестры Валли, есть
странная фраза: "Любовь между братом и сестрой - повторение любви между
матерью и отцом". Не является ли это признанием в кровосмесительном чувстве?
Это было бы трудно отрицать, тем более, что вскоре эта тема возобновляется в
"Превращении".
13 августа 1912 года в девять часов вечера Кафка встречает девушку из
Берлина, которую зовут Фелица Бауэр. Началась наиболее жестокая драма его
жизни.
Кто была Фелица Бауэр? Представить ее можно лишь по письмам, написанным
ей Кафкой. Похоже, что за время долгого приключения, в котором она оказалась
по воле судьбы, она проявила если не понимание, то по меньшей мере
осторожность и терпение. Лишь значительно позднее она пыталась, впрочем,
безуспешно, вырваться из адского круга, в который вовлекал ее Кафка. Когда
Кафка встретил ее в 1912 году, ей было двадцать пять лет. Сначала она была
стенографисткой-машинисткой в магазине пластинок; потом в 1909 года она
вошла в дело по продаже диктофонов, и здесь весьма преуспела. По правде
говоря, в самой Фелице нет ничего, кроме усердия и банальности, она не очень
интересна. Но столь ли важно, какой она была в действительности? Для Кафки
она была такой, какой он ее однажды встретил и наудачу впустил в свою
судьбу. Черты ее лица, движения ее души ничего не значили.
Кафка всегда пишет гораздо лучше, чем говорит. "Письма к Фелице"
открывают нового Кафку, который отдается языку и послушно следует за ним.
"Прежде чем пойти спать, /.../я еще хочу, потому что ты меня об этом просишь
и потому что это так легко, сказать тебе на ухо, как я тебя люблю. Я тебя
так люблю, Фелица, что желал бы обрести способность жить вечно, если бы мог
быть рядом с тобой".
Но что это была за любовь? Конечно, ее хватало на то, чтобы полностью
заполнить сознание Кафки и чтобы разрушить его жизнь. Но кого он любил?
Далекую и почти воображаемую возлюбленную, тень на горизонте. Кафка страстно
любит любовь, которую он испытывает к этой тени.
Когда Кафка вновь встречается с Фелицей на Пасху 1913 года, эта
корреспонденция составляет уже том в триста страниц убористой печати. Между
Фелицей и Францем нет ничего, кроме слов, целой горы слов. Писание является
страданием для автора этих писем, оно же есть инструмент пыток для их
получателя. Сколько напрасных упреков, о которых тотчас же приходится
сожалеть, сколько бесполезных слез, сопровождаемых беспомощными извинениями:
"...моего захудалого здоровья едва хватает для меня одного, его вряд ли
хватит для семейной жизни и уже тем более для отцовства".
Между тем время проходит и приближается Новый год. Естественно
предположить, что Кафка воспользуется этими небольшими каникулами, чтобы
вновь увидеть возлюбленную, с которой он едва знаком. Ничего подобного.
Похоже, он боится заменить созданного идола реальностью. Страх стремится
наполнить содержанием искусственную любовь. Какое чувство, кроме жалости,
могла испытывать Фелица Бауэр? Переписка, несмотря на усилия обоих, вела ко
лжи.