"Сергей Воронин. Две жизни" - читать интересную книгу автора

- От инженера Коренкова? А кто это?
- Мой брат.
- Ваш брат... То-то я не знаю такого крупного деятеля. - Он
усмехнулся. - Ну что ж, спешите. Лавров уходит.
По узкому коридору шел в сером плаще, с прямой трубкой во рту, могучего
сложения человек.
- У меня к вам письмо, - сказал я ему, как только он поравнялся со
мной.
Он вскрыл конверт. На его крупных, слегка вывернутых губах появилась
улыбка. Тут же на моем заявлении он наложил резолюцию и, не вынимая трубки
изо рта, сказал:
- В третью партию. Спросите Мозгалевского Олега Александровича. А брату
сердечный привет. - И, обдав меня вкусным запахом дорогого табака, ушел.
Я и не предполагал, что так все просто и быстро решится. Я думал,
Лавров будет расспрашивать, где работал, в каких экспедициях бывал, - а я
нигде не бывал: брат кое-что рассказал мне, сунул книжку "Справочник
изыскателя", и на этом мое геодезическое образование закончилось. Меня так
легко было уличить во лжи: ведь в заявлении я назвал себя младшим
техником, - но, слава счастливому случаю, Лавров ничего не спросил.
Мозгалевский оказался маленьким старичком с пушистыми, чуть ли не до
самых ушей, усами. У него тоже во рту трубка, но не прямая, как у Лаврова, а
изогнутая, коротенькая, дымившая ему прямо в нос.
- Чудненько, - посмотрев на мое заявление с резолюцией начальника
экспедиции, сказал Мозгалевский. - Очень кстати подоспели. Вот вам калька,
тушь, готовальня. Снимите с планшета эту кривую.
Все совершалось как в сказке. Никто ни о чем не спрашивал. Просто чудо
какое-то!
Калькировать я умел, и мне не стоило большого труда снять кривую. Я уже
заканчивал работу, когда ко мне подошел Лыков.
- Ого, вьюнош уже старается! - сказал он.
- Меня зовут Алексеем, - сказал я.
- Это не имеет значения. К тому же запоминать имена не моя профессия...
Вьюнош, коротко и ясно...
Справа от меня раздалось фырканье. Смеялась смугленькая девушка, тоже,
как и Ирина, подстриженная под мальчишку. Встретившись со мной взглядом, она
опустила голову, отчего ее короткие черные волосы, как шторка, закрыли
глаза.
Тут подошел Мозгалевский. Он бросил на стол пачку синек и строго
спросил:
- В чем дело, Аркадий Васильевич?
- Я к лаборантке Калининой. Не так ли, Тася?
Шторка поднялась и тут же упала.
- Шли бы вы на свою геологическую половину. Не мешайте работать, -
сказал ему Мозгалевский и, забрав от меня готовую кривую, дал переписать
какую-то ведомость.
Я переписал ее быстро.
- Чудненько! - обрадовался Мозгалевский. - Очень кстати вы подоспели.
Теперь попрошу вот это... - Но зазвенел звонок, рабочий день кончился, и
Мозгалевский с сожалением и горечью посмотрел на гору папок, планшетов и
калек. - Остались считанные дни до отъезда, начальника партии все нет, а