"Сергей Воронин. Две жизни" - читать интересную книгу автора

несет на мыс. Там водоворот. Там нам могила.
- А-а-а-а-а! - кричит Баженов.
Яков сбрасывает с ног сапоги.
- Яша, что ж делать, Яшенька? - жмется к нему Шуренка.
- Не лезь! Отцепись, говорю! - отталкивает он ее от себя.
- Надо рубить канат, - спокойно сказал Перваков.
- Да, иного выхода нет, - согласился Зырянов. - Якорь, по всей
вероятности, не зацепится.
- Это не поможет, - сказал Коля Николаевич, собирая в узел свое
барахлишко.
- Нам - да. Но катер не погибнет. Это ведь наши лодки его тащат, -
сказал Зырянов.
- А нам, значит, погибай? - закричал Сторублевый. - Значит, тонуть?
- Небось, дерьмо не тонет, - усмешливо-враждебно сказал Перваков и
достал из ножен широкий, сделанный из японского штыка нож. Он пошел к
передней двойке, чтобы полоснуть канат. Но тут закричал Соснин:
- Якорь встал! - И и наступившей тишине стало слышно, как журчит у
бортов вода.
- Подтягивай лодки к берегу! - донесся голос механика.
- Понятно, понятно, - пробурчал Перваков и отвязал ближайшую лодку. С
канатом переправился на ней к берегу, привязал канат к лиственнице. После
этого буксир перерезали. Течение понесло нашу флотилию, но канат ее держал,
и она стала поджиматься к берегу. "Исполкомовец", словно обрадовавшись, что
наконец-то отвязался от лодок, быстро пошел вверх и скрылся в протоке. Не
прошло и получаса, как к нам явился Соснин.
- Километрах в полутора отсюда, в районе протоки, стоит избушка
бакенщика. Туда. Ясно? А я поеду в Чирпухи, есть такой поселок, буду
говорить с Хабаровском, с Костомаровым. Ясно? Прошу выполнять приказ. В
избушке я оставил свою вьючную суму. Прошу присмотреть. Марш, марш!
- Ловко получается, едят те в уши: катер не осилил, а мы должны тягать.
Какая плата будет? Тягать лодки не наша обязанность, - сказал Яков и вытянул
шею, повернув ухо к Соснину.
- Любая работа входит в обязанность. Ясно? Марш, марш! И не
разговаривать, иначе уволю. Ясно? - И побежал по косе к протоке.
- Так, нас шесть мужиков, вот по три лодки и выходит на каждого, -
сказал Перваков. Он выстроил гуськом три лодки, впрягся и легко зашагал.
- Эй, может, и наши прихватишь заодно? - крикнул ему Коля Николаевич.
Перваков не ответил.
- Давай и мы так, - сказал я.
Но у нас ничего не получилось. Больше того - каждую лодку мы
переправляли вдвоем, потому что, если одному - ее заносит то на берег, то на
быстрину; поэтому один из нас толкал в корму, а другой тянул лодку за нос.
Так незаметно подошел вечер. Хотели мы было устроиться на ночлег в домишке,
но окно в нем без стекол, потолка нет, просто крыша со щелястым фронтоном.
Конечно, в таком помещении комары съедят заживо. Остались ночевать в лодках.
Отъехали на середину. Бросили камни-якоря. И спать. Уже давно ушел дневной
свет, уходят и сопки. Подымается луна. Все затихает, только за кормой журчит
вода да где-то далеко от реки считает года кукушка.
Разбудил дождь. Тяжелые, редкие капли стучат по одеялу. Неприятно.
Самое верное в таких случаях - быстро встать и заняться делом. Дело у нас