"Арсений Васильевич Ворожейкин. Под нами Берлин ("Истребители" #4) " - читать интересную книгу автора

Продолжая эту "игру", мы пролетели Киев и вышли на аэродром. Он пуст.
Впрочем, не совсем так. В подковообразных капонирах увидел три одномоторные
машины (скорее всего истребители) и один какой-то большой самолет. Маловато.
Значит, здесь постоянно авиация противника уже не базируется. А может,
улетели на задание?
Снижаясь, разворачиваемся на север. А зенитчики все бьют и бьют. Только
теперь разрывы далеко позади. Они, как гончие, преследуют нас, но каждый
прыжок приходится на пустое место. Мы для них слишком подвижная цель.
- Товарищ капитан, задание выполнено. Разрешите получить замечания? -
сухим голосом доложил мне Априданидзе после посадки. На его возбужденном
лице радость и нетерпеливое ожидание оценки. Он получил боевое крещение. Я
понимал: самое важное для него сейчас - укрепить веру в свои силы. Все
остальное вырастет в буднях войны. Поздравляю с успешным вылетом:
- Хорошо. На первый раз можно считать даже очень хорошо!
Сулам облегченно вздохнул. У него даже вырвалось:
- Правда? - Он несколько секунд стоял в раздумье и молчал. Потом
неуверенно сказал: - Но я же не сбил "фоккера".
- Это не беда. В первом бою хватит и того, что ты смело погнался за
противником. А теперь скажи: почему "фоккер" удрал?
Он объяснил правильно. Это уже вполне хорошо. Выводы, которые он сделал
из боя, для него сейчас важнее всего.
Стремясь освободить Киев, главная группировка 1-го Украинского фронта*
южнее города, с Букринского плацдарма, в октябре два раза переходила в
наступление, но прорвать оборону врага не смогла. Поэтому было решено
изменить направление главного удара.
______________
* С 20 октября 1943 года Воронежский фронт стал называться - 1-м
Украинским.

И вот 3 ноября в 8.00 севернее Киева с Лютежского плацдарма более
трехсот орудий и минометов на один километр фронта на участке главного
прорыва ударили по фашистам. Такой плотности артиллерии история тогда еще не
знала. Несмотря на туман, сорокаминутный огонь до того был меток, что
наступающая пехота и танки первые километры продвигались, не встречая
организованного сопротивления.
Мощный огонь артиллерии как бы рассеял туман. Авиация 2-й воздушной
армии поднялась в воздух. В первый день наступления мы летали, на второй и
третий - не было погоды. Скучали. А наземные войска, взломав оборону
противника, подошли к Киеву и одновременно устремились в глубокий обход его
с запада. Чтобы сдержать натиск советских армий, враг стал перебрасывать под
Киев подкрепления из района Великого Букрина. Воспрепятствовать этому
манёвру лучше всего могла авиация. Но она, прижатая к земле, мало чем могла
помочь наступающим войскам. И тут блеснуло солнце.
- О-о! Замаячила погода! - обрадовался Кустов.
Мы, от нечего делать, лежали на свежей соломе, пахнущей еще обмолотом.
Наши истребители, в готовности к бою, как бы притаившись, стояли под кронами
сосен. Недалеко от нас, у командного пункта, алея, развевалось знамя полка.
Оно, огненно блестя в появившихся лучах солнца, трепетало по ветру, как
будто рвалось туда, где решалась судьба Киева. Игорь Кустов, задумчиво глядя
на него, привстал на локте.