"Арсений Васильевич Ворожейкин. Небо истребителя " - читать интересную книгу автора

лейтенант Байков и младший лейтенант Кудрявцев. Байков высокий, сильный, со
здоровым румянцем на лице, Кудрявцев среднего роста, крепкий, но рядом с
командиром звена казался маленьким. На его лице читалась явная
растерянность.
Я пригласил вошедших сесть за пустующий столик, предложил Кудрявцеву
рассказать о полете.
- Вы управляли самолетом, а Байков вас контролировал, обучал" поэтому с
вас и начнем.
Кудрявцев в нерешительности взглянул на своего командира звена, словно
чего-то ожидал от него. Не дав им обменяться взглядами, я строго спросил:
- Так вы, товарищ Кудрявцев, управляли самолетом или Банков?
Лицо летчика вспыхнуло. Он виновато опустил голову, собрался что-то
сказать, но Байков опередил:
- Я управлял самолетом.
- А почему вы?
- Когда все шло нормально, машину вел он, а когда обрезал мотор, я взял
управление на себя. Я был командиром экипажа и нес ответственность за исход
полета.
Мне стало ясно, что летчики темнят, решил поговорить с каждым отдельно.
- Товарищ Байков, спуститесь вниз. Там сидит штурман полка Королев.
Передайте ему мое приказание, чтобы он подробно заслушал вас об этом
печальном полете.
- Есть, идти к штурману полка, - повторил Байков, взглянул на
Кудрявцева и даже приподнял руку, как бы призывая его не падать духом и выше
держать голову. Но тот растерянно заморгал глазами. Банков не без
раздражения махнул рукой и вышел.
Честным людям ложь скребет душу. Это было видно по летчикам: их мучила
совесть. И если бы у них действительно отказал мотор, как сообщил в
телеграмме Байков, они стали бы искать причину. Они же об этом не сказали ни
слова ни мне, командиру полка, ни командиру эскадрильи, который раньше
доложил о беседе с ними. Мне было все ясно, поэтому, оставшись с глазу на
глаз с Кудрявцевым, я вздохнул:
- Жалко Байкова. Зачем ом соврал в телеграмме, что отказал мотор?
Кудрявцев понуро опустил голову. Я спросил:
- А почему не вы подписали телеграмму, ведь вы управляли самолетом?
- Я отказался. Рука не поднялась, - хрипловато и тихо ответил летчик. -
Банков приказал мне солгать. И я согласился, струсил. И Банков тоже трус,
хоть и Герой Советского Союза. Теперь мы с ним будем врагами.
- Зачем же так? Давайте договоримся, пусть Байкой сам вам скажет, чтобы
вы мне рассказали, как все было.
- Он этого не сделает. Ему написано представление на звание капитана.
Если он сознается, останется старшим лейтенантом.
Кудрявцев вышел, вошел Байков, сел за стол. Я доверительно начал:
- Странно ведет себя Кудрявцев. Напуган. А может, недоволен, но вы
взяли у него управление и же сумели посадить самолет нормально? Я тоже вами
недоволен. Опытный летчик, мастер высшего пилотажа, спортсмен, а попали в
сложное положение и растерялись, не сумели выбрать подходящую площадку. Это
же простенький самолет. На зря его во время войны называли "кукурузником" и
даже девчата приземляли на любом пятачке. А вы разбили.
Байков, видимо, подумал, что я поверил его лживой легенде, с