"Вера и Марина Воробей. Боря + Лена = Л..." - читать интересную книгу автора

Семеновна, вернее сказать, Мария Семеновна Романова, пошла к выходу, но
остановилась у открытой двери ванной и, молча понаблюдав, как Ленка
намыливает руки, произнесла:
- Ты, Ленка, на бабку не обижайся. Сама знаешь, какая у нее жисть
тяжелая.
Ленка обернулась. Худенькая Семеновна смотрела на Ленку пронзительными
и мудрыми глазами.
- Я и не обижаюсь, с чего вы взяли, Мария Семеновна?
- Вот и не обижайся, - снова повторила она, уже без укора. - А то, что
мы сегодня по рюмочке-другой выпили, так нам сам Бог велел. Во-первых,
пенсия сегодня. А во-вторых, день такой - грех не выпить. - Она мельком
обернулась назад и голос понизила, чтобы бабушка не услышала. - Мать вашу
пропащую помянули.
"Пропащую" сказала, не "пропавшую". Ну что это, если не оговорка по
Фрейду, о котором Семеновна, наверное, и не слышала никогда? Соседка ушла, а
Лену захлестнули воспоминания, которые она хранила глубоко в себе. Она
словно вернулась на пять лет назад в тот февральский вечер, когда мать
собралась в магазин.
"Нужно здоровье поправить!" - сказала она, набрасывая черное пальто, и
Катька, глупая, которой было пять лет от роду, повторила за ней: "Нужно
здоровье поправить!" А Ленка едва не заплакала. Она хорошо понимала, что
означают эти слова. Мать после смерти отца стала спиваться. За три года
непутевой жизни и красоту свою растеряла, и саму жизнь. "Не родись красивой,
а родись счастливой", - приговаривала мать всякий раз, поправляя здоровье. А
когда она напивалась, то плакала и говорила, что не для счастья родилась, и
их жалела - сиротами называла.
В тот февральский вечер она домой так и не вернулась. Катька спала, а
Ленка сидела и тревожно вглядывалась в темноту за окном. Она очень хорошо
помнит, как тогда на улице мело и вьюжило. На следующий день кто-то из
соседей сказал, что видел, будто из магазина мать уходила под ручку с
каким-то мужчиной нетрезвой наружности. Так это или нет, теперь никто не
узнает. Только мать после этого пропала, да так, что милиция не смогла
разыскать. Сердобольная Семеновна отбила на свои кровные пенсионные
телеграмму, приехала бабушка из Волгограда, и они стали жить втроем. Первое
время Лена все ждала, что вот откроется дверь и мама войдет в квартиру,
потом ждать перестала, а спустя два года поверила, что матери больше нет в
живых.
Заслышав шум на кухне, Лена утерла слезы тыльной стороной ладони.
Торопливо сполоснула лицо холодной водой. Плакать нельзя. Нельзя, чтобы
увидела бабушка, расстроится еще больше, а у нее и так давление высокое.
Надо же, как все сложилось сегодня, и Борька ее о родителях вдруг спросил.
Она же его не обманула, просто не сказала всей правды. Да и как об этом
рассказывать. Стыдно. Когда это случилось с мамой, на Лену столько слухов и
сплетен обрушилось, что она долго мучилась вопросом: "Почему люди бывают так
жестоки?" Она и в школу другую перевелась, чтобы избежать разговоров в
старой.
"Хватит об этом думать, - приказала себе Лена, - поесть быстренько - и
за машинку". Ей нужно было дошить к воскресенью платье из крепа соседке по
этажу. Та собиралась отмечать свой день рождения в ресторане "Прага". У нее
праздник, у Лены - деньги за работу. Бабушкиной пенсии надолго не хватит,