"Зоя Ивановна Воскресенская. Сердце матери " - читать интересную книгу автора

лодок.
На траве под суковатой ольхой расположились Илья Николаевич, Мария
Александровна, Митя и девочки.
Аня поставила корзину на землю и, чуть подавшись вперед, что-то шепчет
реке, словно здоровается с ней. Оля в восторге поет, тащит за руку Митю, а
Митя боится оторваться от маминой руки. Черноглазая Маняша сидит на плече у
папы; ей лучше всех видна Волга.
К лодкам бегут мальчишки с веслами, удочками на плечах.
Гриша, запыхавшись, спрашивает Илью Николаевича:
- Здрасте! Александра Ильича не видели?
- Здравствуй, Гриша! Саша внизу с ребятами оснащает лодки.
- Не лодки, Илья Николаевич, а пакетбот. И не с ребятами, а с
матросами, - резонно замечает мальчик.
- Прошу прощения, - серьезно отвечает Илья Николаевич.
Гриша бежит вниз.
Володя уже ждет своего приятеля.
- Что это у тебя под рубашкой трепыхается? Наверно, птица? -
заинтересованно спрашивает Володя.
- Не-е, сомище - во! У тятьки стащил, - хвастается Гриша и вытаскивает
из-за пазухи рыбу. Сом не так уж и велик.
- Это зачем же? - спрашивает Володя.
- Известно зачем - уху варить будем.
- Ишь, Христос нашелся, одной рыбой хочешь целую флотилию накормить! -
Володя взял из рук Гриши извивающегося сома и поднес к носу. Сморщился: -
Плохо пахнет!
- Пошто? - удивился Гриша. - Она же живая!
- Живая, а воняет. Потому что ворованная. Беги к отцу и отнеси, не то
Саше скажу.
Гриша разочарованно вздохнул. Но делать нечего. Капитан флотилии
Александр Ильич шутить не любит. Спишет с корабля, и останется Гриша с
рыбой на суше.
Мальчик побежал, оглянулся, смерил глазами расстояние до флотилии и до
коряги и решил схитрить. Швырнул сома в Волгу и побежал обратно к ребятам.
А матросы уже занимали места на пакетботах.
- Аня-а! - кричит Саша в рупор.
- Сейчас! - отвечает ему сестра, торопливо что-то дописывает,
подбегает к маме и передает ей тетрадь: - Мамочка, я стихи сочинила. Про
Волгу. Прочтешь, когда мы отплывем. Пожалуйста, не сейчас. - Аня целует
мать, машет рукой сестре и отцу, бежит вниз, ухватив подол длинного
ситцевого платья.
Оля потерлась о плечо матери:
- Мур-мур...
- Иди, иди, - торопит Мария Александровна дочку, - слушайся во всем
Аню, как меня.
- Обещаю! - кричит уже на ходу Оля.
Митя вскочил на ноги:
- Мамочка, папочка, разрешите мне тоже ехать. Я во всем буду слушаться
Сашу.
Илья Николаевич взглянул на Марию Александровну и крикнул Володе,
чтобы он взял с собою Митю.