"3.И.Воскресенская. Консул (Роман) " - читать интересную книгу автора

на вокзал кого-то встречать, то какой-то срочный пакет в министерство. А она
же не семижильная, и машина устает.
Ехали по улочке, по обеим сторонам дома-особняки прятались в садах.
Розы перебирались через забор, стлались по тротуару, но ни одна роза не была
затоптана, люди обходили их или осторожно перешагивали.
- Чистенький город, приятный, - сказал Константин Сергеевич.
- Ничего не скажешь. И так по всей стране, - отозвался Вадим
Антонович. - Вы заметили, какой порядок у них вдоль железной дороги? Шпалы
сложены одна к одной, никакого мусора. И народ честный. Машину, мотоцикл,
велосипед оставь в любом месте - не уведут, ничего не отвинтят. Во многих
домах в деревнях и замков на дверях нет. Потеряешь какую вещь на улице,
оставишь где зонтик или трость, иди через несколько дней в бюро находок, и
тебе твою пропажу в полной сохранности выдадут. Один иностранец золотые часы
на улице обронил: ремешок у него расстегнулся, видно. Через три дня он эти
часы получил, уплатив одну марку за хранение. Говорят, что в стародавние
времена у финнов за кражу отрубали палец на левой руке, за вторую кражу
отрубали всю кисть, а за третью так и правой руки лишали. В магазине не
обвесят, не обсчитают. Что и говорить - честный народ.
- А знаете, Антоныч, у финнов есть мудрая поговорка: "Мелкого жулика
наказывают, а крупному в ноги кланяются".
- Нет-нет, честный народ, - упрямо повторил Антоныч.
- Народ-то не един, - заметил Константин Сергеевич. - О честности
финнов сложены легенды. Это верно. Но знаете, сколько братских могил
разбросано здесь? В них покоятся больше тридцати тысяч расстрелянных и
замученных революционеров, рабочих и крестьян, поднявшихся в 1918 году
против своих угнетателей. Двадцать семейств миллионеров владеют богатствами
Финляндии, которые создают им десятки тысяч рабочих. Вы хотите причислить к
честным и тех, кто охранял свои богатства, расстреливал соотечественников за
стремление жить свободно, избавиться от эксплуатации?
Антоныч промолчал.
Выехали на Сенатскую площадь, которую обрамляли с четырех сторон
церковь, здание Государственного совета, университет и ратуша. На площади
главенствовал гигантский памятник русскому царю Александру II.
Константин Сергеевич усмехнулся:
- Если по справедливости, то финны должны были бы воздвигнуть памятник
Ленину. Никто так страстно и последовательно не боролся за независимость
Финляндии, как Ленин. В огне Октябрьской революции русский рабочий класс
отвоевал свободу для Финляндии, осуществил многовековую мечту финского
народа.
- Что правда, то правда, - согласился Антоныч.
- И посмотрите-ка, Антоныч, памятник "великому князю финляндскому,
самодержцу Российской империи" задуман так, чтобы человек чувствовал себя
ничтожеством, лилипутом рядом с этим Гулливером, - заметил Константин
Сергеевич.
Было без пяти минут семь, когда Антоныч остановил машину у парадного
подъезда президентского дворца. Константин Сергеевич легко поднялся по
лестнице. В гардеробной снял цилиндр, бросил в него перчатки и подал
служителю. Дамы ревнивыми взорами оглядывали туалеты друг друга, поправляли
прически, раскрывали нарядные сумочки, извлекали из них пуховки. Мужчины
поглядывали на часы, чтобы ровно в семь начать подниматься в приемную залу