"Зоя Воскресенская. Девочка в бурном море. Часть 1. Антошка" - читать интересную книгу автора

палатке...
Накануне отъезда Антошка нашла на своей подушке васильки, завернутые в
лист бумаги, вырванный из тетради. На листе большими печатными буквами было
начертано: "Извини!" И ничего больше. И Антошка не могла понять, за что она
должна извинить Витьку. И почему-то это слово разжалобило ее, она долго и
неутешно плакала, но даже Наташе не призналась, чем вызваны эти слезы.
Первый раз в жизни она не поведала подружкам свою тайну, и подношение
приписала другому мальчишке, чтобы девочки не догадались о Витьке...
И вот последний сбор. Горнист горнит. Отряды строятся. Младшие уже на
вокзале. Восьмой отряд идет к автобусам. Чтобы дойти до автобуса, надо
топать по лужайке на мост, перекинутый через балку, пересечь сад, подойти к
конторе.
На мосту стоит горнист. Изредка он вскидывает горн и горнит: "Прощай,
прощай, дружок!"
Антошка идет правофланговой. Как хочется, чтобы горнист перешел на
другую сторону моста, не столкнулся бы с ней. Но Витька не двигается с
места. Опустив горн, он ищет кого-то глазами. Антошка едва не задела его
плечом.
- Прощай, горнист, - прошептала она.
- До свиданья! - так же тихо ответил Витька и, закинув голову, приложил
горн к губам и пропел: "Прощай, прощай, дружок!"

ГОД СПУСТЯ

Как давно это было! Целый год прошел с тех пор.
Антошка вздохнула, подложила под локти диванную подушку, удобнее
устроилась на подоконнике.
Сегодня, как и в тот день, когда она уезжала в пионерлагерь, моросит
дождь. Внизу сквозь сизую дымку пузырится раскрытыми зонтиками набережная.
Черные пузыри плывут сплошным потоком: люди на велосипедах под зонтиками
едут с работы. Зажатые со всех сторон автомобили вежливо гудят - просят
велосипедистов уступить дорогу.
Залив только угадывается по сплошной серой непроглядной пелене дождя и
дыма.
И сколько ни лежи на подоконнике, сколько ни смотри - не дождешься,
чтобы вдруг очистилась улица и по самой ее середине проехал веселый поезд из
автобусов, украшенный флажками, звучащий пионерскими песнями. Милиционер
взмахом палочки не прижмет легковые машины к тротуару, не улыбнется,
проводив взглядом расплющенные о стекла ребячьи носы.
Ничего этого не дождешься. Потому что здесь нет милиционеров, не ходят
пионерские поезда, нет пионерских лагерей, как нет и самих пионеров. Это
чужая страна, и называется она Швеция.
Антошка села, обхватила сомкнутыми руками колени. Чудно! Рассказать
своим ребятам, так они не поверят: в таком огромном городе всего один
дворец, и тот занят королем, и ребята этой страны понятия не имеют, как
здорово звучит песня у пионерского костра, взметающего искры до самых вершин
деревьев, и не изведали вкуса печеной картошки, пропахшей дымком, и никогда
не слышали пионерского горна, который будит по утрам: "Вставай, вставай,
дружок!"
А ведь в Москве сейчас на все девять вокзалов шумливыми ручейками