"Владычица Подземелий" - читать интересную книгу автора (Дрейк Дэвид Аллен)

Глава семнадцатая

Кэшел прижал к себе посох, опасаясь, что если тот упадет на пол, грохот привлечет к нему и Тильфозе внимание посетителей трактира.

— Нам нужна еда и комната, — произнес юноша, оглядываясь по сторонам.

Возле стойки спиной к ним стояли несколько мужчин. Единственным источником света в комнате оказался зажженный очаг. Рядом с его железной решеткой лежали нарубленные дрова. Пол был обшит нетесаными досками. Поверх него лежали камышовые дорожки. Похоже, их положили недели две назад.

— Вы можете получить здесь и еду, и ночлег, — откликнулась женщина из-за стойки, — если у вас есть деньги. Три Камыша — за постель на двоих. Камыш — за кашу. И еще один Камыш, если хотите, чтобы ее полили рыбной похлебкой.

Хозяйка трактира оказалась крупной, высокой женщиной лет сорока. Вместо туники она носила кафтан с длинными рукавами, который позволял всем желающим обозревать ее пышную грудь.

— А сколько стоит отдельная комната, госпожа? — требовательно спросила Тильфоза.

— Отдельная комната здесь есть лишь у меня. — Хозяйка трактира окинула Тильфозу оценивающим взглядом. — Если что-то не нравится, убирайтесь прочь.

— Мне кажется, они заслуживают уважения, Лимэй, — вмешался в разговор мужчина, сидевший в компании завсегдатаев трактира с кружкой пива. — Может, ты все-таки поищешь для них отдельную комнату?

Трактирщица в собранных над щиколотками мешковатых штанах вышла из-за стойки. Как и посетители трактира, женщина тоже была босой.

— Деньги есть? — спросила она Кэшела, подойдя к очагу, в котором над огнем висел большой железный чайник.

— Да, — подтвердила Тильфоза, придерживая юношу за запястье, чтобы тот молчал. — У нас есть серебро, да и медные деньги тоже. Правда, на них изображен камыш.

Лимэй не ответила. Она наклонилась, сняла чайник с огня и поставила его на видное место, чтобы легче дотянуться, потом выпрямилась и взяла в руку один из висевших на протянутом вдоль стены кожаном ремне деревянных половников.

— Значит, у тебя есть серебро? — спросила она, вновь обращаясь к Кэшелу. — А по тебе такого и не скажешь.

— Наш корабль разбился о рифы, — пояснил юноша и перебросил посох из руки в руку.

Зачерпнув половником кашу, Лимэй вывалила ее в тарелку. Затем достала с полки над очагом вторую миску.

— Не волнуйся. Здесь тебя никто не ограбит. — Хозяйка трактира наполнила тарелку до краев. — И даже если ты не сможешь мне заплатить, я знаю, как помочь такому молодцу, чтобы удача повернулась к нему лицом.

— С рыбной похлебкой, — резким голосом перебила ее Тильфоза. — И я уже сказала вам, что деньги у нас имеются.

Двое посетителей, сидевших за столом в углу трактира, засмеялись, подталкивая друг друга локтями. Кэшел обернулся и с любопытством посмотрел на них. Те тут же притихли, уткнувшись в кружки.

Лимэй поставила на стойку еще одну миску и воткнула в каждую по ложке, потом подошла к очагу и достала из ниши над ним кастрюльку. Полив кашу горячей похлебкой, она повернулась к Тильфозе:

— Ну, девчушка, забирай, или одна не справишься?

Кэшел сам подошел за кашей для Тильфозы. Трактирщица прошла мимо юноши, прижавшись на секунду бедром к его ноге и бросив на Тильфозу насмешливый взгляд. Девушка лишь презрительно фыркнула и взяла из рук Кэшела свою миску.

Тот вновь направился к стойке, на сей раз за своей порцией. Лимэй дотронулась до его протянутой руки и сказала:

— Пойдем ко мне, там и поешь. А может, хочешь эля?

Она потянула юношу к себе, и Кэшелу пришлось дернуть рукой, чтобы высвободиться.

— Да, эля мы хотим, — подтвердила Тильфоза. Она сказала это громче, чем полагалось девушке благородного воспитания. Мужчины в углу снова засмеялись.

Трактирщица подошла к стойке и принялась разливать пиво по кружкам.

— Эй, Лимэй, — окликнул ее один из гревшихся у очага мужчин. — Похоже, ты не прочь сегодня поразвлечься?

— Возможно, — задумчиво глядя на Кэшела, улыбнулась женщина. — Возможно.

Налив две полные кружки, она поставила их перед юношей и Тильфозой, затем внезапно схватила кружку Кэшела, долила в нее еще немного пива и вернула напиток на барную стойку.

— Не понял, — удивился юноша.

— Я тебе потом все объясню, — улыбнулась Лимэй. — Попозже.

Не желая встречаться глазами с хозяйкой трактира, Кэшел выпил содержимое своей кружки залпом. К тому же ему ужасно хотелось пить, он просто умирал от жажды. Пиво оказалось хорошим, хотя после него и оставался маслянистый осадок.

Тильфоза открыла кошелек и достала оттуда монету в виде полумесяца.

— Это — за еду и ночлег, — коротко сказала она. — Наверное, пожелаете ее взвесить?

Усмехнувшись, трактирщица наклонилась, выставляя напоказ пышную грудь, достала кожаный кошелек и открыла его.

— Классные сиськи, Лимэй! — крикнул один из посетителей.

Женщина положила тонкую серебряную монету с изображением носа какого-то корабля воздетой, что получила от Тильфозы. Зажав одну монету пальцами, Лимэй ударила ею о другую, и обе полетели в кошелек.

— Думаю, она весит столько же, сколько и Лодка. А Лодка — это четырнадцать Камышей.

Она полезла в коробку с деньгами и достала оттуда темные медные монеты. Деньги трактирщица положила на стол, рядом с Кэшелом, вновь коснувшись кончиками пальцев его руки.

— Сдача.

Забрав его кружку, она опять наполнила ее пивом до самого верха.

— За счет заведения, — пояснила Лимэй, постучав пальцем по деревянной кружке, по бокам которой стекала пена. — Компенсация за причиненное неудобство.

— Просто скажи, что она нужна тебе сегодня ночью, парень! — крикнул какой-то мужчина из-за печной трубы.

— Заткнись, Хелв! — огрызнулась Лимэй, едва сдерживая гнев. Кивком она указала Кэшелу на тарелку с кашей. — Ешь, милый, а то вид у тебя больно усталый.

— Ну да, а Лимэй таких не любит, — вновь выкрикнул кто-то из мужчин.

Кэшел ухмыльнулся, но потом нахмурился и приступил к еде. Каша была сварена из смеси гороха и ячменя. Сдобренная жгучим перцем рыбная похлебка придавала вареву хоть какой-то вкус, и оно уже не казалась таким пресным.

Слегка сгорбившись и уставившись на миску, юноша принялся медленно жевать. Лимэй разливала пиво посетителям трактира и раскладывала кашу по тарелкам, но всякий раз, проходя мимо Кэшела, старалась до него дотронуться.

— Покажи ему, Лимэй, — крикнул один из сидевших у стойки. — Она волшебница, парень. Имей в виду.

За все это время Тильфоза ни разу не подняла глаз от тарелки. Она зачерпывала небольшие порции каши, а не подносила ко рту полную ложку, как это делал Кэшел. Тот уже опустошил тарелку, а Тильфоза, казалось, съела всего несколько ложек. Теперь она уставилась на кричавшего.

— Не волнуйся, девочка, — ухмыльнулся мужчина. — Скоро узнаешь, с какой стороны режут хлеб.

— Эй, ты! Не лезь не в свое дело! Хозяйка здесь — я, — осадила его Лимэй.

И, прежде чем Кэшел успел отстраниться, она выдернула волос из его шевелюры и положила на барную стойку, потом вырвала волос у себя и сплела их вместе. У хозяйки трактира были черные густые локоны, по сравнению с ними волосы Кэшела казались тонкими и светлыми.

— Как тебя зовут, парень? — спросила она, отставив пустую миску в сторону, и, не дожидаясь ответа, принялась скручивать оба волоска, раскладывая их то так, то этак на липкой от пролитого пива стойке.

— Мы не должны называть своих имен, — поспешила предупредить своего спутника Тильфоза, сжимая в руке хрустальный амулет.

— Меня зовут Кэшел ор-Кенсет, — не слушая девушку, ответил Кэшел. Конечно, он мог назвать любое имя, но не видел причины, по которой бы потребовалось скрывать, как его зовут. — Госпожа Лимэй, я знаю, что еще рано, но мы провели в пути несколько дней и сильно устали. Я и моя спутница хотели бы удалиться в комнату на ночлег.

— Сегодня я могу закрыть трактир раньше обычного. — Трактирщица сосредоточилась на символах, которые уже нарисовала на барной стойке. — Подожди, сам все увидишь.

Хозяйка потянулась к полке за своей спиной и достала оттуда какой-то странный предмет серо-зеленого цвета, не более фута длиной. Сначала Кэшелу показалось, что это сплетенные между собой стебли травы, потом — коровий рог, но что это было на самом деле, юноша так и не понял.

Лимэй принялась что-то напевать себе под нос, постукивая по начерченным символам загадочной штуковиной. Кэшел не мог разобрать ни слова из ее пения.

Стул возле трубы треснул. Завсегдатаи трактира встали, наблюдая за действиями хозяйки трактира. Но никто не произнес ни единого слова.

Вспышки магического света, сначала красная, потом голубая, появились над стойкой. От чередования ярких цветов зарябило в глазах. Магические искорки вытянулись, а потом смешались между собой, образовав фигурки размером с детскую соломенную куклу.

Кэшелу неожиданно показалось, что в комнате никого не осталось. И самым важным для него было рассмотреть в зыбком свете горящего очага, что происходит с фигурками на стойке.

Юноша почувствовал, что его бросает в жар. Он без труда узнал свое лицо в голубой фигуре, а лицо Лимэй в красной. И без слов было понятно, что они делают.

— Отличная работа, Лимэй! — крикнул кто-то из завсегдатаев трактира.

Кэшел опомнился и сжал в правой руке посох так сильно, что его пальцы побелели.

Тильфоза подскочила к стойке и выплеснула в лицо Лимэй остатки пива. Хозяйка трактира отшатнулась, но промолчала. Образы исчезли.

Девушка подобрала скрученные волоски, мокрые от пролитого эля, и положила их себе в кошелек.

— Твое представление оскорбило меня.

Трактирщица уставилась на Тильфозу, так и не сказав ни слова. Но уже давно Кэшел не видел лица более безумного, чем у нее.

— Мы уходим и не собираемся тебя дольше беспокоить. — Обняв Тильфозу за плечи и не глядя в сторону трактирщицы, он повел девушку к выходу.

Двое мужчин, которых они встретили на входе в трактир, уже ушли. Кэшел понимал, что вряд ли кто-нибудь из завсегдатаев заведения заступится за них, если Лимэй захочет отомстить. В этом случае ему придется вытолкнуть девушку на улицу, пока он с верным посохом будет наводить порядок в трактире.

Юноша обвел взглядом комнату. Похоже, никто из завсегдатаев не хотел наживать себе неприятностей. Мужчины в углу сгорбились и положили руки на стол, чтобы прикрыть голову, если завяжется потасовка. Еще два постояльца пятились к стене, наблюдая за Кэшелом, словно загнанные лисой кролики. Хозяйка трактира положила атам на барную стойку.

— Я ошиблась! Госпожа указала мне на мою оплошность. Если хотите…

Трактирщица указала на дверь. Одна ее створка уже была закрыта. Отступление могло оказаться сложнее, чем хотелось бы.

— Правда, ночи в Сунге темные и холодные, а я могу дать вам комнату.

Помолчав, Лимэй пожала плечами и улыбнулась.

— Может, не станем держать зла друг на друга и забудем все, что произошло?

Кроме того, мы уже заплатили, подумал Кэшел. Он понимал, что три медных монеты больше заработка пастуха.

— Кэшел, — позвала тихонько Тильфоза. Он обернулся к ней. Девушка побледнела, и щеки ввалились больше, чем обычно. — Мы можем остаться? Я очень…

Казалось, что она вот-вот упадет. Сегодня им пришлось пережить слишком много событий. Кэшел привык к такому, а Тильфоза нет. Ее ожоги, изнурительный переход, и вся эта неразбериха могли выбить из колеи кого угодно, а не только слабую девушку.

— Конечно. — Он согласно кивнул и повернулся к хозяйке трактира: — Мы принимаем твое предложение, госпожа. И прошу простить нас за причиненное неудобство.

Конечно, несколько капель выплеснутого пива не стоили таких расшаркиваний, но Кэшел решил смягчить положение.

Лимэй взяла из очага сгоревшее до середины полено и протиснулась мимо стойки.

— Проходите сюда.

— Эй, не оставляй нас в темноте, — крикнул кто-то из мужчин.

— Подбросьте в очаг еще дров, — грубо бросила им трактирщица.

Она открыла дверь в конце коридора. Кэшел головой показал, чтобы Тильфоза последовала за ней первой. Сам он двинулся следом, готовый защитить девушку от любой неприятности.

Узкая комната за дверью оказалась кладовой. Бочки с пивом стояли вдоль одной стены. Запасы продуктов и кувшины с вином располагались у другой. Кэшелу было нелегко протискиваться между ними. Сначала его удивил такой способ хранения продуктов. Но потом он понял, что Сунг расположен в долине реки, поэтому местные жители не могут устраивать такие погреба, как на постоялом дворе Рейзе в деревне Барка.

Лимэй прошла через кладовую, открыла еще одну дверь, за которой находилась жилая комната. Трактирщица зажгла свечу в нише и жестом пригласила их войти.

— Проходите, госпожа. Надеюсь, останетесь довольны.

Тильфоза с презрением посмотрела на хозяйку, но, почувствовав подвох в словах Лимэй, не клюнула на наживку. Девушка уже видела, как убивают людей. И понимала, что может в любой момент поплатиться жизнью за свой поступок.

— Спасибо, — поблагодарила она хозяйку и вошла. — Думаю, мне все понравится.

Кэшел с порога осмотрел комнату. Из мебели в ней стояла лишь деревянная кровать с подушками, одеялами и матрасом, набитым соломой. Но она была такой большой, что на ней вполне могли поместиться три человека. Тильфоза машинально потрогала матрас рукой, словно желая убедиться, что наконец-то сможет лечь.

— Хорошего вам сна, — пожелала Лимэй и направилась к выходу.

Кэшел выставил перед собой посох, чтобы трактирщица, протискиваясь к выходу, не прикоснулась к нему. Мысленно он разделял мнение Тильфозы о мстительности хозяйки трактира.

Лимэй усмехнулась, увидев это, но усмешка получилась злой.

Кэшел подождал, пока двери за ней закроются, а затем повернулся к спутнице:

— Дай мне пару подушек и одеяло. Или они все тебе нужны?

— Конечно же, нет. А что ты намереваешься сделать?

— Я хочу лечь у двери, — объяснил он. — На ней нет замка. И нам придется оставить ее открытой. Но не думаю, что кто-то сможет войти в комнату, не разбудив меня.

— Но пол же твердый!

Кэшел засмеялся.

— Каждую ночь, возвратившись с пастбища домой, я спал на полу мельницы. А там пол был каменным. Не волнуйся за меня, госпо… э-э-э… Тильфоза.

Она отвернулась.

Кэшел расстелил на полу пуховое одеяло и положил сверху подушки. Головой он намеревался лечь в сторону кладовой, а ногами в сторону кровати, на которой будет спать Тильфоза. Теперь нужно решить, задувать свечу или…

— Кэшел, я не осуждаю тебя. Может быть, тебе хочется встретиться сегодняшней ночью с этой женщиной? — спросила Тильфоза, не глядя в его сторону.

— Да ты что? — Слова девушки не укладывались у него в голове. — Спать с Лимэй? Дузи лишил тебя разума, госпожа! За кого ты меня принимаешь?

— Прости. — Тильфоза с облегчением вздохнула. — А теперь давай поспим хоть немного.

Она быстро повернулась и задула свечу.

— Хорошо. — Юноша улегся на свое ложе. В ответ он услышал лишь шуршание одеяла.

Кэшел заснул мгновенно. Но видел только плохие сны. Всю ночь ему грезилось, что рядом кто-то колдует, и слышался голос Лимэй.

Илне снилось, что она стоит на верхушке холма. Идет гроза. Где-то рядом ударяют молнии и гремит гром, сотрясая небо и землю. Она чувствовала, как ветер пытается сбить ее с ног и вот-вот унесет в темноту, освещаемую лишь вспышками молний. Она хотела закричать. Но изо рта не вырывалось ни звука.

Какая-то сила яростно швырнула ее на землю. Она не могла понять, где находится. Вокруг были лишь камни. Лунный свет, падая через окно, обрисовывал чей-то силуэт. Но она не могла понять, кто это.

Алекта закричала. Дикарка подскочила к входу, сбросила перекладину с дверей храма и распахнула их. Илна сделала глубокий вдох свежего прохладного воздуха. Он наполнил ее легкие, и девушка снова могла видеть и говорить.

Луна осветила через открытые двери помещение, в котором они ночевали. У входа в пещеру билось на полу в конвульсиях странное существо. Размером оно было не больше коровы. Но посредине вытянутой морды блестели три глаза. В среднем торчал кинжал Алекты.

Илна с трудом выбралась на крыльцо храма. Правая икра горела. Но она могла стоять, превозмогая головокружение.

К храму со всех сторон спешили люди. В руках они держали фонари или простые факелы. А некоторые освещали себе дорогу простой головешкой.

Похоже, крестьяне ждали этого, подумала Илна. Иначе они не смогли бы подняться с постелей так быстро на крик Алекты.

Она села на крыльце, скрестив ноги, хотя боль и слабость еще не отпустили ее, достала из рукава моток ниток и, не теряя понапрасну времени, принялась плести узор в свете фонарей и половинки луны. Илна ждала тех, кто приближался.

Алекта закричала вновь. На этот раз от удивления. Странное существо вскочило на ноги и одним прыжком пересекло помещение храма. Отталкиваясь от земли толстым хвостом, оно вылетело на крыльцо и безжизненно рухнуло на ступеньки. Последний его прыжок был так же безумен, как бег безголовой курицы.

Местные жители замедлили свой бег. Илна воспользовалась этим, чтобы рассмотреть монстра поближе. Он оказался похожим на ящерицу или…

Она потыкала пальцем в толстую шею. Кожа существа была влажной и скользкой как у саламандр, а не как у ящериц. Зубы — короткими и острыми, как у змеи.

Илна опять потерла правую икру, только сейчас заметив на ней несколько точек. Ее пальцы ощутили липкую кровь, которая сочилась из ранок. Повреждения были не опасными, но укус мог оказаться ядовитым.

Алекта подошла к существу и, набравшись смелости, выдернула из его глаза кинжал. От усилия она пошатнулась. Голова чудовища дернулась и ударилась о ступеньки крыльца так сильно, что затрещали кости.

— Ты разбудила меня своим криком, — задыхаясь, обратилась дикарка к Илне и перевела взгляд с мерзкой твари на крестьян, медленно поднимавшихся в гору.

— Разбудила? — переспросила Илна. Девушка пыталась вспомнить, что случилось, прежде чем она выползла на крыльцо, но сон не оставил воспоминаний.

— Да, — пояснила Алекта. — Я проснулась от твоего крика и увидела, что ты уставилась вот на эту тварь. В воздухе так жутко воняло, что меня едва не вытошнило. Мне показалось, что его третий глаз будто околдовал тебя.

Илна посмотрела на нож. С лезвия стекала прозрачная жидкость. Алекта выругалась и вытерла его об свою юбку. Затем убрала кинжал в ножны.

— Спасибо. — Илна на самом деле была благодарна дикарке. Она уже могла подняться на ноги. Правда, правая икра продолжала ныть, словно ее прижгли раскаленным железом. Но боль можно терпеть. — Ты спасла мне жизнь.

Алекта хмыкнула и стала вместе с Илной смотреть на приближающихся крестьян. Священник Артлан дожидался их у своего дома. А затем вместе с ними начал подниматься к храму. На холме собралось все население деревни, включая детей и стариков.

— Мы что, убили их бога? — шепотом поинтересовалась Алекта.

— Думаю, что да, — согласилась с ее предположением Илна. — Но по крайней мере сейчас я в большей безопасности, чем тогда, когда эта тварь была жива.

— С вами все в порядке, великие волшебницы? — дрожащим голосом поинтересовался Артлан, подойдя к крыльцу. На его голове светилась тиара.

— Не совсем, — ответила Илна. — Вы закрыли нас здесь, чтобы убить?

— Нет, нет, — попыталась заверить их какая-то женщина, похоже, жена священника Ойра.

— Госпожа волшебница, — Артлан развел руками, — мы не могли прогневить Великого Бога. Раньше он всегда оставался доволен, когда в жертву ему приносили козу или кролика. Так продолжалось много поколений. Но совсем недавно…

— Он забрал у меня мою малышку. А ей было всего десять месяцев, — крикнула молодая женщина. — Он пришел в наш дом и забрал ее прямо из колыбели. А мы уже придумали ей имя.

— А моя жена? — подал голос крестьянин, стоявший с краю. Это он вышел с топором из леса, когда Алекта и Илна вошли в деревню. Сейчас мужчина держал в руке факел. — Я проснулся от крика дочери. Бог уже схватил жену за ногу. И все, что мы могли сделать, так только стоять и смотреть.

— Что значит, просто стоять и смотреть? — прорычала Алекта. Она уперлась руками в бока и напряглась. — Ты мог бы размозжить ему голову топором.

— А вы все могли бы просто засыпать пещеру, — поддержала ее Илна. Она уже не испытывала злости. — Шесть или восемь мужчин в состоянии завалить камнями проход. И эта тварь не смогла бы оттуда вылезти.

Она толкнула труп ногой, но тут же пожалела об этом. Какой-то ребенок взвизгнул от ужаса.

— Госпожи волшебницы, — низко поклонился им Артлан. — Бог это Бог. Как же мы могли восстать против Него? И если Он решил привести вас к Вратам, тогда нам оставалось лишь исполнить Его волю.

— Исполнить Его волю! — закричали крестьяне. Их голоса разнеслись по всему склону.

— Его волю? — Похоже, что Алекта перестала сдерживаться. — А как насчет моего желания отправить тебя к Сестре?

Словно дикая кошка, она подскочила к Артлану и вонзила кинжал ему в грудь. Священник не успел даже охнуть. Дикарка вырвала нож, и мужчина, как подкошенный, рухнул к ее ногам.

Крестьяне не сразу поняли, что произошло. Только Ойра вскрикнула и вцепилась Алекте в лицо. Дикарка ударила женщину между глаз.

— Они убили Артлана! — наконец пришел в себя какой-то мужчина и запустил в Алекту фонарем. — Не дайте им уйти!

Поднятые крестьянами фонари вспыхнули и осветили весь склон.

— Скорее внутрь! — Илна бросилась к двери в храм. Перепрыгнув через тело божьей твари, она ворвалась внутрь.

Алекта уже ждала ее там. Вдвоем они навалились на дверь и захлопнули тяжелые створки.

— Быстрее! — крикнула Алекта. — Давай перекладину. Это удержит их. Правда, ненадолго.

— Да, — соглашаясь с дикаркой, кивнула Илна.

Она не стала спрашивать о том, что им делать дальше. Этот вопрос был сейчас неуместен.

Илна уже не представляла, что может помочь ей и ее компаньонке-убийце.

Гаррик помолчал, прежде чем решился задать еще один вопрос:

— Лорд Талемус, до встречи с Метроном…

Он не успел закончить. Архай подскочил и заверещал, словно придавленный кузнечик. Вместо того чтобы слегка дотрагиваться до шеи многоножки, он изо всех сил воткнул ей в бок золотой жезл.

Гаррик поднялся на ноги и побежал вперед, еще не представляя, что будет делать. Правой рукой он сжимал рукоять меча, не вынимая его из ножен. Вескей шагал вслед за ним, чуть прихрамывая.

Талемус не усидел на месте и присоединился к их компании. Он мог бы и не делать этого, но с Гарриком и Вескеем юноша чувствовал себя в большей безопасности, чем с кем-либо другим.

Метрон, похоже, вставать не собирался. Он лишь оторвал глаза от пергамента да вытянул, как журавль, шею, чтобы посмотреть на вскочившего Архая. Тот судорожными прыжками двигался в сторону Гаррика. Для насекомого с шестью конечностями это не представляло трудности. Во всяком случае, Архай не рисковал свалиться вниз, в отличие от волшебника, сидевшего на многоножке, скрестив ноги.

Впереди сверкала гладкая поверхность озера, окруженного гигантской травой. Вода, подумал Гаррик, а в ней отражается солнце.

Но почти сразу понял, что ошибся. Потому что бледное перламутровое сияние оказалось вовсе не солнечным светом. Да и озеро не могло просто так выплеснуться из берегов и течь в сторону многоножки.

Вид перламутрового сияния поверг волшебника в сильнейшее беспокойство.

— Не может быть, чтобы это был Заступник! — кричал Метрон, открывая сумку с магическими артефактами. Не заботясь о сохранности, он швырнул внутрь пергамент и выхватил оттуда маленькую бутылочку. — Не может быть! Какая неудача!

Многоножка все так же быстро двигалась, забирая в левую сторону. Земля в этом месте оказалась испещрена глубокими бороздами. Гигантское насекомое преодолевало их без труда. Но неровности почвы сказались не лучшим образом на самочувствии ее наездников. Ноги Талемуса стали дрожать и подкашиваться.

Гаррик схватил его за руку и показал, как следует удерживать равновесие. Сам он научился этому на корабле во время шторма.

Вескей присел и ухватился за золотую цепь, чтобы удержаться. Теперь он не видел жемчужного блеска воды за стеблями травы. Ему хотелось верить, что многоножка сумела обойти озеро стороной.

Прозрачная бутылочка с золотыми символами, которую держал в руках Метрон, была наполнена бледно-желтым порошком. Волшебник высыпал небольшую щепоть зелья на изображение гексаграммы, и порошок сразу сменил свой цвет на ядовито-красный.

Увидев манипуляции Метрона, Архай вспомнил о своих обязанностях погонщика и вернулся на место, но продолжал поворачивать треугольную голову в ту сторону, где находилось озеро. Его клешневидные конечности двигались попеременно то вверх, то вниз, что напоминало движение ножниц. Похоже, Архай готовился к защите.

Многоножка преодолела очередную борозду. Вескей отпустил золотую цепь и выпрямился.

— Эй, атаман, — послышался голос Хейма. Он с другими разбойниками стоял позади Вескея. — Что происходит?

— Ничего, о чем стоило бы волноваться, — весело подмигнул им Вескей. — Но я уже готов вернуться туда, откуда пришел. Даже если меня там ждут Защитники.

Он отвернулся от разбойников и тихо пробормотал:

— Нам не стоит волноваться хотя бы потому, что не в наших силах что-либо изменить. Все сейчас зависит от проклятого колдуна.

Метрон уже заканчивал последние приготовления. Прозрачную бутылочку он предусмотрительно заткнул пробкой и убрал в сумку. Вокруг гексаграммы волшебник написал магические слова, воспользовавшись кисточкой и пузырьком с киноварью. В центре многоконечной звезды блестело сапфиром кольцо. Откашлявшись, волшебник затянул заклинание, размахивая жезлом.

— Может быть, жемчужная жидкость не сможет забраться на тот холм, который мы только что пересекли? — предположил Талемус.

Гаррик пожал плечами, оглядывая окрестности. Растительности здесь было уже намного меньше. Но бугор, через который они перебрались, не позволял увидеть, что делалось позади.

— Боюсь, если все было бы так просто, твой советник не проявил бы такой прыти.

Он кивнул в сторону Метрона, который, не останавливаясь, распевал заклинание.

— Грустно, но похоже на правду, — согласился с ним Вескей. Атаман переложил дротик в другую руку. Жемчужный свет уже не скрывали стебли гигантской травы справа от них.

Подозревая, что опасность неизбежна, Гаррик отвернулся и посмотрел влево. Перламутровое сияние приближалось к ним и оттуда.

Жемчужная жидкость текла по земле, будто пролитое пиво. Она покрывала землю всего лишь на два пальца. Но как только ей удавалось окружить гигантский стебель травы, растение умирало. Языки жидкости растекались в обе стороны, чтобы заключить многоножку в ловушку.

— Атаман, оно приближается! — выкрикнул Гаррик.

— Ребята, приготовьтесь! — подал команду Вескей. Разбойники уже и сами поняли, что им грозит, и схватились за оружие.

— Думаю, нам придется пробираться самостоятельно. Все указывает на то, что мы потеряем нашу лошадку. — Вескей еще мог шутить.

Похоже, шансов у нас не осталось, думал Гаррик, стараясь трезво оценить ситуацию. Нам не от кого отбиваться и некуда бежать.

Принц выхватил меч. Его не страшила мысль о надвигающейся опасности. Было даже чуточку интересно, что он испытает, когда жемчужная жидкость окружит его.

Метрон надрывно заорал:

— Акрама чамари!

Гаррик оглянулся. Жезл лежал на кольце. Красная вспышка появилась в воздухе одновременно с голубой, в цвет сапфира.

Затем вспыхнул белый магический свет. Внутри гексаграммы загорелся огонь. Метрон взмахнул рукой. Пламя взметнулось до неба. Зарево заполнило всю долину. Адемий не выдержал и закричал от страха.

Гаррик почувствовал, что в груди заныло так, будто сквозь него прошла молния. Потом все прошло, и он смог нормально дышать.

Огонь достиг края мерцающей жидкости и стал пропадать. Красный и лазурный свет смешались с жемчужным сиянием. Оно замерло. Мерцающая жидкость остановилась и стала застывать словно лед.

Метрон повалился на тело многоножки. Его лицо стало серым от изнеможения. Гаррик подскочил к нему и схватил за плечи.

— Ему удалось! — закричал Талемус. — Мастер Метрон, ты спас нас!

Вескей молчал. Он продолжал смотреть на мерцающую жидкость, которая едва не погубила их. Прежде чем им удалось удалиться на безопасное расстояние, ее поверхность покрылась трещинами. Из них показалась перламутровая жидкость, которая потекла вслед за ними.

Гаррик похлопал волшебника по щекам:

— Очнись, мастер Метрон. Ты можешь нам скоро понадобиться.

Шарина стояла в четырехстах ярдах от крепостных стен Доннела. Они не казались такими же громадными и неприступными, как в Эрдине, Вэллисе или Каркозе. Правда, в древней столице стена была разрушена сорок поколений назад. И теперь ее использовали как каменоломню.

Шарина находилась в убежище, сооруженном из стен рыбацкого сарая. Теперь они как щиты закрывали девушку от стрел неприятеля. Она не стремилась следовать за королем и лишь изредка перебрасывалась словами с его помощниками. Единственной причиной, по какой ей пришлось отправиться на Тизамур, была ее способность усмирять гнев Каруса. Но в такой обстановке она не могла выставлять его на всеобщее посмешище, прокладывая путь к королю через взводы солдат.

Подготовка к осаде велась уже не один час. Солдаты королевской армии под командованием офицеров рыли окопы и траншеи, строили укрепления, устанавливали баллисты и катапульты. Все это время король в сопровождении лорда Валдрона и отряда Красных Орлов объезжал войска, лично инспектируя работу подданных. Он не собирался долго держать свою армию под стенами этого города.

Шарина вновь посмотрела на Доннел. Стены города, сложенные из камня, достигали двадцати футов в высоту. То здесь, то там бросалась в глаза новая кладка по свежему цементному раствору. Кроме того, защитники города возвели несколько дополнительных башен между стенами. Это позволяло лучникам обстреливать большую территорию и усиливало неприступность стен. Однако новые сооружения сделали из дерева. И в этом был их недостаток. Они могли остановить лишь обыкновенную стрелу. Даже Шарина, слабо разбиравшаяся в военном деле, понимала это. Тяжелые стрелы, выпущенные из катапульт, разрушат башни и погубят всех, кто находится внутри.

Наконец король, сопровождаемый своей свитой, подъехал к укрытию, под защитой которого находилась все это время Шарина. Карус впервые за весь день слез с лошади и передал поводья лорду Аттаперу. Он снял шлем, который сейчас был ему не нужен, и присоединился к девушке. Взгляд его устремился на Доннел.

— Город не такой большой, как мне казалось. Я собирался начать штурм сразу, как только мы доберемся сюда. Здесь есть несколько мест, через которые мои солдаты без труда смогли бы прорваться внутрь.

Он пальцем указал три места. В первом в крепостной стене наметилась трещина. В ней было нетрудно закрепить осадную лестницу, чтобы взобраться наверх. В другом месте, напротив рощи оливковых деревьев с уже созревшими плодами, стены доверху обвивал плющ. Третьим оказались главные ворота. Их деревянные створки уже начали подгнивать. И таран без труда пробил бы их.

— Но теперь я передумал, — продолжил Карус. — Наступление всегда несет за собой большие потери среди атакующих. Если я отправлю их на штурм, то через час примерно треть из них мы бы вынесли в гробах. А к полуночи я бы потерял половину солдат. К тому же ситуация могла перемениться в пользу неприятельских войск. Они лучше знают свой город. Да и горожане могут поджечь дома, лишь бы не отдать врагу.

Он покачал головой и нахмурился, что-то вспоминая.

— Да, когда берешь город, часто случаются пожары. Кто-то осмысленно поджигает свой дом. А кто-то просто не может удержаться, чтоб не бросить на соломенную крышу фонарь. Так люди пытаются доказать, что они вправе распоряжаться личным имуществом по своему усмотрению. Ну, в этом есть доля справедливости.

— Так к какому же решению вы пришли, Ваше Величество? — Шарина улыбнулась, стараясь расположить к себе собеседника.

— Осада, — ответил Карус и пожал плечами. — Не думаю, что она затянется. В городе полно людей. Пленные говорят, что там все население с юга острова. У них еды меньше чем на три дня. А через шесть дней за этими стенами не останется ни одной крысы или клочка упряжи.

Солдаты продолжали рыть траншеи на расстоянии выстрела от Доннела. В некоторых местах даже чуть ближе. Катапульты и баллисты, перевезенные сюда с кораблей по приказу короля, были готовы открыть огонь сразу же, как только вражеские лучники начнут обстрел.

— Они сдадутся, когда еда закончится? — спросила Шарина. Она бросила взгляд на город и отвернулась. Ей даже не хотелось думать о том, что будет твориться в нем через несколько дней.

Королевская армия разрушила все постройки вокруг городских стен. Крестьянские хижины и загородные дома богатых людей меньше чем за день превратились в руины. Деревья и кусты вырубили, а траву вытоптали. Кругом царила разруха.

— Люди, которые стоят во главе Союза Запада и называют себя Детьми Владычицы, не собираются сдаваться, — ухмыльнулся Карус. — У них есть запасы еды. К тому же кое-какой провиант припрятали купцы. Но ворота закрыты ненадолго. Осада не продлится больше недели.

— А как же твои сны? — вдруг неожиданно вспомнила Шарина.

— Я смогу сопротивляться кошмарам дольше, чем людям за стеной осталось жить! — мрачно ответил Карус. Лицо его посерело. Отвернувшись от Шарины, он уставился на Доннел. — Я думал об этом, когда мы только сюда приехали, размышляя, стоит начинать штурм сразу или нет. Мне очень хотелось приступить к делу не медля, приказав солдатам убивать всех, на ком надеты черно-белые одежды.

Он сжал рукоять меча, до половины достал клинок и засунул его обратно. От резкого движения сталь зазвенела, ударившись о ножны.

— Я горел желанием перебить всех, — продолжил король, — а после того, как солдаты выполнили бы свое дело, мои кошмары исчезли бы.

— Карус, — попыталась успокоить его Шарина, дотронувшись до руки. Он вздрогнул, затем вздохнул. И напряжение, овладевшее им, стало проходить.

— Я убивал людей, когда еще находился в своем теле, — уже спокойно произнес Карус. — Убивал их сам, и меня не терзали угрызения совести. Да и смертей повидал немало. Но я никогда не убивал мирных жителей, когда осаждал город.

Он потер глаза, затем виски. Шарина еще никогда не видела его таким изможденным.

Король опустил руки, сжатые в кулаки, и слабо улыбнулся.

— Больше всего мне сейчас хочется вздремнуть хоть немного, — закончил он, — иначе не знаю, что со мной будет. Но надеюсь, что жители Доннела скоро сдадутся и моя мечта осуществится.

Их внимание привлекли звуки горна. Они раздавались со стороны смотровой вышки, высокого сооружения с лестницей до самого верха. Там был установлен помост для наблюдателя, огороженный плетеными перилами. Оттуда дозорный мог просматривать подходы к городу и его окрестные территории.

Опять заиграл горн. Дозорный, прижимая одной рукой к губам свой инструмент, другой указывал на юг. И осажденные жители, и королевская армия, все смотрели в ту сторону.

Шарина провела рукой по щиту. Плотная стена из переплетенных между собой веток толщиной в большой палец удерживалась в вертикальном положении толстыми кольями. С правой стороны от щита уцелело несколько кедров, которые теперь служили хорошей защитой от стрел.

— Что это там за огонь? — нетерпеливо произнес Карус.

Шарина, подпрыгнув, уцепилась за верх щита и подтянулась на руках, чтобы узнать, что происходит. Покрутив по сторонам головой, она крикнула:

— К нам приближается всадник!

Стоявшие внизу солдаты недоверчиво взглянули на нее.

— У него красный флаг. Это один из наших гонцов, Ваше Величество.

— На самом деле? Клянешься Госпожой? — не мог поверить Карус. — Что же такого произошло, что Зеттин прислал к нам гонца?

Воспользовавшись всеобщим замешательством, несколько лучников из осажденного города пустили стрелы в сторону Шарины и Каруса.

— Вниз! — закричал стражник из отряда Кровавых Орлов. Он подскочил к щиту, схватил Шарину за лодыжку и изо всей силы дернул ее вниз.

Девушка приземлилась на ноги как раз вовремя. Еще бы чуть-чуть, и ей в голову могла вонзиться стрела, которая пролетела как раз над щитом. Вторая стрела прошла в двадцати футах от него.

Баллиста, установленная на земляном валу в тридцати ярдах позади Шарины, выстрелила. Лучники, услышав предупреждающие крики наблюдателей, спрятались за зубцами башни. Однако тяжелая стрела пролетела мимо. Со стороны осажденных раздались восторженные крики.

Похоже, защитникам города прежде не доводилось видеть такого артиллерийского вооружения. Толпа лучников собралась на стенах круглой башни и с любопытством наблюдала за тем, как королевские солдаты снова заряжают баллисту.

Воспользовавшись этим, моряки подготовили катапульту, находившуюся с другой стороны крепостной башни. Круглый камень размером с человеческую голову, вылетел из нее и, ударившись о каменную кладку, отскочил и влетел в толпу любопытных, утративших осторожность стрелков. Несколько лучников упали, кто-то закричал. Остальные скрылись в башне и больше не показывались.

Гонец, на ходу соскочив с лошади, пробирался сквозь ряды королевских солдат, осаждавших город. Не обращая внимания на военачальников и помощников короля, он направился прямо к Карусу.

Кровавые Орлы, выставив вперед шиты, сомкнули строй и преградили гонцу путь. Они отлично справлялись со своими обязанностями и не подпустили бы к королю ни подозрительного помощника, ни тем более подозрительного гонца, который мог оказаться наемным убийцей Союза Запада.

— Пропустите его, — голосом, не терпящим возражений, приказал стражникам Карус.

Лорд Аттапер посмотрел на короля, не выпуская из поля зрения курьера.

— Оставайтесь на месте! — рявкнул он на своих солдат. — Ты кто, гонец? Тогда передай свое сообщение с того места, где ты сейчас находишься.

Охрана послушалась приказа своего командира, а не короля. Гонец попытался пройти вперед, но его отпихнули щитами. Лорд Валдрон, словно громовержец, бросал гневные взгляды в сторону Аттапера. Офицеры подошли ближе.

— Говори оттуда, — раздраженно приказал Карус. Но на этот раз ему удалось справиться с гневом. — Что хотел сообщить нам адмирал Зеттин?

— Ваше Величество! — немного запинаясь, произнес гонец. — Граф Блэйза высадился с целой армией в бухте к северу от нас. Адмирал Зеттин сообщает, что у них около пятнадцати тысяч человек. Он не до конца в этом уверен, потому что неприятель еще не закончил разгрузку военных машин и артиллерийского вооружения, доставленных из Сандраккана. Адмирал ожидает ваших приказаний.

— О Госпожа, сохрани нас! — не сумел сдержать своего испуга бородатый офицер, помощник лорда Валдрона. — Они знали, что мы плывем сюда, и загнали нас в ловушку. Мы все, как пить дать, умрем здесь!

Карус, расправив плечи, как стервятник крылья, оттолкнул в сторону двух стражников, схватил старого солдата за плечо и ударил кулаком в лицо. Раздался треск сломанных костей, будто что-то порвалось.

— Ваше Величество! — Шарина, схватив Каруса за руку, сжала ее со всей силы, на какую только была способна. — Не здесь и не так!

Посмотрев на нее, Карус разжал руки. Офицер упал, словно у него подкосились ноги. Два помощника подхватили его и увели подальше от короля.

Карус оглядел стоявших возле него людей. В их глазах он заметил ужас. Король тряхнул головой, затем несколько раз сжал и разжал кулак, прищелкнув пальцами.

— Нет! Мы не умрем здесь и не прекратим осаду города! Лорд Валдрон! Ты останешься здесь с половиной тяжелых пехотинцев и продолжишь осаду. Другую половину, в основном застрельщиков, я заберу с собой. Мы возвратимся назад к флоту, чтобы перевес войск оказался на нашей стороне. И тогда, — он указал на ворота Доннела, вокруг которых расположилась королевская армия, — я покажу графу Лердоку, как выступать против Правителя Островов. Я проучу его, или Сестра заберет мою душу!

Все, кто слушал короля, стали понемногу приходить в себя. В их глазах появилась надежда и даже радость. Шарина же думала, что Сестра может забрать душу не только Каруса, но и души всех его солдат, если король в своей поспешности и вспыльчивости примет неверное решение.