"Валерий Вотрин. Гермес" - читать интересную книгу автора

Мес молчал.
- Что он сказал? - повторила она, взглядывая на него.
- Передал тебе привет, - ответил Мес.
Все было кончено. Он прошел в ту же дверь, что и Ховен, и вышел на
балкон. Здесь было еще холоднее. Ледяной пахучий ветер гор дохнул на него,
растрепав волосы.
Солнце уже садилось за Гималаи, и вселенная погружалась во мрак.
Лиловые, хмурились горы, грозные в своем молчании, постепенно одеваясь
тенью. Она, сначала цвета заката, а потом темнее, темнее, становясь затем
темно-синей, наползала на мир. Но небо было еще серо-красным, как бывает
иногда в горах, когда облачность делает невозможными звезды. Ближние горы
были уже синими, дальние, освещенные солнцем, еще белели. Их угловатые
контуры, тронутые розовым, красками света расцвеченные, сверкали. Все было в
синих и розоватых тонах.
Внизу, за изломанным перевалом, темнела развалинами древняя крепость.
Он стоял на балконе старинного замка, одного из тех, кто помнил еще древнее
зарево религии бон - религии демонов. Кобленц в последние столетия любил
бывать здесь - это ненадолго восстанавливало его. И горы, сумрачно-синие,
говорили об этом, и балясинки пузатого балкона, и вечернее небо говорили об
этом. И камни вокруг об этом говорили.
Погребальный костер был давно готов. Он был сложен на внутреннем дворе
замка, на старых потрескавшихся плитах. Бездымное, жаркое пламя,
странно-яркое в синих сумерках, мигом слизнуло ссохшиеся останки, и тот, кто
давно уже был мифом, окончательно стал им.
Расходились молча.
Как замысловато искривленный кусок дерева, бумерангом называемый,
пропетляв немыслимо, возвращается к изначальному, так и они, когда была уже
ночь, сходились на Буле. Мес вошел в зал и увидел уже прибывших первыми
Модерату и Аугусто Ленту, все так же улыбающегося. Он кивнул им и занял свое
место. Совет обещал быть горячим.
Он стал осматривать зал. Это было большое четырехугольное помещение,
ярко освещенное и искрящееся. Стены желтые, с фантастическими изображениями
сражающихся драконов: драконы красные, синие и черные. С потолка - люстра на
бронзовой цепи. Три входа. Окон нет. Много мягких стульев с высокими
спинками, увенчанными конусообразными шапками. На полу - яркендские ковры.
Вошел Ховен, сел рядом с Месом. Кивнул. Не зря.
Вошли две женщины. Одна - черноволосая, с каким-то безумным взглядом
черных глаз, белым гипсовым лицом и с посохом-факелом в руке. Движения ее
были очень резкими. Ее звали Регана Цвингли. Вторая - изумительной красоты,
с совершенно белыми волосами нимбом вокруг кирпично-красного лица. В ее
лице, отдаленно напоминающем строгие и одновременно мягкие черты греческих
статуй, в то же время было что-то мстительное и ядовитое - такой изгиб был у
этого рта с пунцовыми губами, так смотрели темно-голубые глаза, словно
вечный твердый лед вершин, недосягаемых для смертных. Звали ее Ирид Ириарте.
Сели с одинаковыми кивками.
Вошел сонный вислоносый старикашка с подслеповатыми глазками - Трифон
Малларме, - пробрел к своему месту, упал на стул, заснул.
Вошел веселый коротышка с лицом, покрытым лукавыми морщинками, и
открытой улыбкой - Иоанн Лерке.
Вошел Пиль.