"Владимир Возовиков. Река не может молчать " - читать интересную книгу автора

- Спасибо, - поблагодарил Алексей. - Готовьте-ка ужин, работка ждет
тяжелая...
Приоткрыв люк, он осторожно высунулся из машины. Снаружи было светлее,
чем под броней, и Плотников с удовольствием отметил: маскировка не
повреждена, лишь край одного из "ковров" завернуло течением и его надо
поправить... Сыроватый воздух отдавал свежестью, пахло тиной, сырой рыбой и
привядшей травой. Захотелось курить. Возле камышей булькнуло; Плотников
тревожно скосил глаза на звук и, заметив след водяных "усов" от головы
плывущего зверька, успокоился. Потом долго искал взглядом лодку с саперами,
пока не различил ее затушеванный тьмою силуэт возле противоположного берега.
Провешивание трассы заканчивалось.
Разведывательная машина стояла в самой вершине излучины и, насколько
хватал глаз река просматривалась в обе стороны. "Пожалуй, это та самая
позиция, которая важнее храбрости", - не без удовольствия подумал Алексей.
Он опустился вниз, плотно задраив люк, приказал зашторить перископы, кроме
одного, к которому посадил наблюдателем Оганесова, зажег синий свет.
Разведчики кое-как устроились в десантном отделении вокруг сложенных
пирамидкой вещмешков, поверх которых была постелена газета, а на ней две
вспоротые банки с тушенкой, ложки, ломти черного хлеба, покрытые щедрыми
пластами розоватого сала.
- Калорийный ужин, - улыбнулся Плотников. - Начинайте, я чуть позже.
Он извлек из планшета карту, нашел на ней излучину, пометил значком
место дозорной машины. Подняв голову, удивленно спросил:
- Вы чего на еду любуетесь? Начинайте же.
Однако никто из разведчиков не шевельнулся.
- Ну хорошо, я сейчас...
Рассчитал и быстро нанес на карту место вероятной переправы танков,
застегнул планшет.
- А теперь делай, как я! - И первым взял хлеб.
Чехов налил из термоса кружку дымящегося черного чая, Дегтярев
пододвинул ближе к старшему лейтенанту банку с тушенкой. Другую он поставил
перед молчаливым, сонным на вид солдатом Молодцовым. Разведчики заулыбались,
только Молодцов остался сонно-серьезным. Отхватив крепкими зубами изрядный
кус хлеба с салом, он деловито забрал в широкую ладонь увесистую банку
тушенки и погрузил в нее ложку на всю глубину "рабочей части". На чай,
которым разведчики запивали жирный ужин, Молодцов кинул
сонно-пренебрежительный взгляд: стоит ли, мол, добро разбавлять водой?
Был Молодцов высок, жилист и рыж. С длинного веснушчатого лица его
редко сходило выражение флегматичного добродушия, маленькие, неопределенного
цвета глаза казались всегда сонными. Слыл он великим молчуном и работягой.
Избирая Молодцова неизменной мишенью для шуток, а то и злоупотребляя его
безотказностью, разведчики любили его и яростно защищали, если кто-то чужой
пытался подтрунивать над ним. Да и было за что любить этого парня. Он в
минуты вымахивал двухметровой глубины окоп в каменистой земле и, невзирая на
то, просили его или нет, брался помогать соседу, делая его работу с тем же
отрешенным старанием, что и свою. В тяжелейших марш-бросках, когда молодые
солдаты выбивались из сил, а прийти к финишу надо было всем взводом сразу,
он на ходу отнимал у отставших вещмешки, скатки, подсумки и, весь обвешанный
грузом, тащил под руки впереди строя пару запыленных салажат.
Получал Молодцов полуторную норму котлового довольствия, однако ему