"Шимун Врочек. Питер (только первые 7 глав)" - читать интересную книгу автора

"дюраселл"-овской батарейки нагрелся), любимый диод, не раз выручавший в
самых фиговых ситуациях, сосет у обычной карбидки по качеству света. Иван
убрал зажигалку, воткнул раскаленную батарейку в фонарь и защелкнул. И
только потом начал трясти рукой - блин. Ну, блин. Обжег пальцы все-таки.
Белый свет, чуть более тусклый, чем обычно, вырвался из фонаря. Иван
зажмурился. Все, не фиг рассиживаться. Он подул на ладонь, сжал пальцы,
разжал. Болит - и ладно. Перед глазами мерцали пятна. Надо двигаться, пока
свет еще есть.
Иван надел каску, пристегнул ремешок - не сразу, пальцы не слушались.
Быстрее, быстрее. В виске стучало.
Двадцать минут максимум. Там еще раз нагреть. И минут пятнадцать, если
повезет.
Надо успеть.
Иван закинул автомат на плечо и побежал, плюхая сапогами. До рейки,
обозначающей конец платформы, путь он знает, а дальше придется осторожнее.
От постоянной сырости туннели обваливаются, можно запросто получить по
башке куском штукатурки. Хорошо, что машины, откачивающие воду из туннелей,
все еще работают. Так говорил дядя Евпат, а ему Иван верил. Гул, который
слышно в некоторых перегонах. Слышишь, говорил дядя Евпат и многозначительно
поднимал узловатый палец.
Вот и рейка.
Иван повернул голову и высветил черно-белую металлическую полосу,
заржавевшую от времени. С нее капала вода. Бульк. Бульк.
Раньше за эту рейку надо было бежать, если упал с платформы на рельсы.
Поезд дальше рейки не идет, это ориентир, дальше безопасная зона. Тут должна
быть лестница. Иван прищурился. Ага, вот она.
Где-то здесь он в прошлый раз видел ту штуку.
Иван передвинул АКСУ с перемотанным тряпками цевьем под руку и двинулся
вперед. Прежде чем ступить на лестницу, внимательно оглядел, задирая голову,
платформу. Темное пятно метнулось в свете фонаря в сторону. Иван вскинул
автомат... нет. Всего лишь крыса. Причем вполне нормального размера. Это
ничего. Всякая нечисть заводится на оставленных людьми станциях. Что они тут
жрут, интересно? Водоросли? Плесень, мох? Который покрывает потолок станции,
и которым кое-где начали обрастать колонны и стены?
Странный, кстати, мох. Целые гирлянды свисали у северного конца
платформы, особенно много их было в правом туннеле, где они спускались до
самой воды. Нет, там я не пойду. Даже не просите.
Убедившись, что движения на платформе нет (пару раз провел лучом по
потолку), Иван передвинул автомат на спину и взялся за перекладину. Под
перчатками осыпалась влажная ржавая грязь. Все разрушается. Всему приходит
конец.
А ведь была жилая станция! Иван помнил: еще недавно здесь, под выгнутым
высоким сводом, горели натриевые лампы - освещая квадратные колонны,
отделанные серым, с желтовато-зелеными прожилками, мрамором. Правда, плитка
местами отвалилась, лампы работали через одну - но все равно это было
прекрасно. Там, дальше, в северном торце станции, если подняться по
ступенькам и повернуть налево, начинаются три эскалатора. Гермоворота
закрыты, он проверял.
А пахнет здесь Заливом. Но не хорошим Заливом, как раньше, когда на
Приморской жили люди, а гибельным черным, в глубине которого обитают