"Игорь Всеволожский. Ночные туманы. Сцены из жизни моряков (роман) " - читать интересную книгу автора

на нем творить чудеса).
"Люди? Отличные люди, а боцман - сущая прелесть, товарищ адмирал, -
отвечал он, когда Сергей Иванович интересовался его впечатлением о
команде. - Еда? Превосходная. Живу как? Лучше не надо. Жена? Она всем
довольна. Не жалуется", - отвечал он на заботливые расспросы, хотя и
столовая тогда не была слишком хорошей (кок воровал и пока не попался) и
жил Бессонов со своей юной женой неблагоустроенно.
Но жена была, видно, в него. Юношеская восторженность, безотчетная вера
в людей постепенно превращались в глубокую уверенность, что нет людей
безнадежно плохих, нет преград непреодолимых на пути моряка. И людей можно
выправить, и преграды преодолеть, опираясь на коллектив.
С этой верой Бессонов не расставался все годы, и адмирал поддерживал в
нем эту веру. Сергей Иванович одному из первых доверил Бессонову новый
корабль - чудо техники. Теперь его катер легко разрезает туман, почти не
снижая скорости. Приборы предостерегут, предупредят о возможной опасности.
Они видят все, видят и цель. Туманы всегда были причинами кораблекрушений
и бедствий. Теперь они исключены.
Катера возникли у входа в бухту в веерах белой пены, в оглушительном
реве моторов. Не снижая хода, они развернулись и, как большие покорные
птицы, сложившие крылья, замерли у причалов.
Сергей Иванович ответил на приветствие соскочившего на пирс комдива,
выслушал рапорт, содержание которого.
он заранее знал - моторы всё выдержали, люди выстояли, вступив в
поединок со штормом.
- Молодцы, - молчаливо одобрил Сергей Иванович, видя перед собой
обветренные и славные лица. Но вслух ничего не сказал. Дерзать должен
каждый, кто хочет быть истинным моряком.
Сергей Иванович пошел по бетонной дорожке к штабу.
Вокруг были разбросаны неказистые постройки: казармы, клуб, столовые,
матросская чайная, спортивный зал, мастерские. Среди редких и голых
деревьев (еще осенью ветер сорвал с них все листья) красовалось одно, в
розовопышном наряде: миндаль - первый вестник весны. Но шторм еще забегал
в глубокую бухту, бил пенистой волной в берег, рассыпал плесень по
прибрежным камням.
Ради катеров существовало здесь все остальное: огромный участок
холмистого берега с несколькими глубокими бухтами - приютом для них,
вернувшихся с моря; существовали подчиненные Сергею Ивановичу люди - люди,
постоянно нуждавшиеся в его указаниях, помощи, советах, поддержке.
Несмотря на то что громадное хозяйство в конце концов превратилось в
отлично слаженный организм, где на важных постах были расставлены
заслуживающие полного доверия моряки, и можно было не сомневаться, что
корабли будут готовы к плаванию в срок, люди будут накормлены вкусно и в
положенное по расписанию время, об отдыхе позаботятся деятели культуры,
Сергей Иванович частенько заглядывал и в клуб, и в кубрики, и в матросскую
чайную.
Навстречу строем прошли девушки в форме, повернув к нему лица, такие
нежные, милые. Эти девушки жили обособленной стайкой, замкнутым и тесным
мирком. Такие же девушки служили в морских частях в дни войны, и из них
вырастали и меткие снайперы, и героини десантов, и те, кто вынесли на
молодых крепких плечах по три, по четыре десятка раненых моряков. К этим