"Виктор Вучетич. Мой друг Сибирцев " - читать интересную книгу автора

накопивший ненависть к своим вечным хозяевам. Многие уже прошли войну, но
так ни с чем и вернулись к худым своим избенкам, полумертвой от голода
ребятне, отчаявшимся женам. Было несколько комсомольцев. Эти услышали в речи
Михеева звук боевой трубы и первыми поставили свои фамилии в списке
добровольцев. В общем, набралось около двадцати человек. Были мобилизованы
лошади по списку у богатых мужиков для поездки в Верхнеудинск, добровольцам
раздали оружие, патроны. Забрались они в розвальни и кошевки под смех,
хмельные песни и бабьи слезы, тронулись в дальнюю дорогу, не дожидаясь ночи.
Теперь-то чего бояться?..
Ехали не торопясь. Присоединялись добровольцы из других сел. Подбирали
в попутных селах оружие, ящики со снарядами, оставленные за ненадобностью
отступавшими к Чите колчаковцами. Набралось уже немало, и потому ни у кого
не вызывали вопросов такие же зеленые ящики, сложенные в санях, двигающихся
в середине далеко растянувшегося обоза. Жилин теперь ехал с Сотниковым, а
Сибирцев и Михеев правили по очереди.
На третьи сутки пути, к ночи, когда только приготовились расположиться
на ночлег, Жилин, воспользовавшись тем, что хозяина не было в избе,
рассказал о странном, на его взгляд, случае.
Пристал к ним давеча мужичонка, известный в Шилове скверным своим
характером - вздорный и непутевый. Были, видать, за ним и темные дела -
живет вроде бы не хуже других, а с чего живет -про то никто не знает. Догнал
в своей кошевке, сказал, тоже, мол, хочет в Красной Армии послужить,
поскольку собственное хозяйство в запустении, - одним словом, бобыль
бобылем. Записывай в добровольцы! Записали, каждый человек нужен. Взяли с
собой. Но чем-то не приглянулся он Жилину. Давай, говорит, твой ящик ко мне
переложим. Чего, мол, коняку так утруждать? Снаряд, он, известное дело,
тяжелый. Жилин вроде бы не слышал. Мужичонка пристал: давай, давай. Тогда
Жилин велел нагрузить его ящиками с самыми настоящими снарядами. А мужичонка
все вертится вокруг Жилина, все присматривается к его ящикам, слушает, о чем
другие говорят, где будет ночлег, да в какое село еще заедем. В общем, стал
наблюдать за ним Жилин. И вот наконец увидел. Нынче, как приехали, тот
мужичонка ловко так вскрыл один из своих ящиков. Обнаружив доподлинные
снаряды, маленько сник. После, покуривая с другими мужиками, будто нехотя
намекнул, что возить снаряды опасно. Не ровен час, наскочит кто, так от
пули, мол, весь обоз к богу взлетит. Ему возразили, что хоть оно, конечно, и
страшновато, но раз приказ такой вышел: вези снаряды, - ничего не поделаешь.
Надо. Поговорили да разошлись к своим саням. А он-то воровато эдак все
зыркает по другим возам.
- Может, показалось? - Сибирцев внутренне напрягся, понимая уже, что не
могло это показаться цепкому жилинскому взгляду.
Жилин сумрачно качнул головой, нет, мол.
- Кто его записывал?
- Да Аникеев, наш комсомол.
- Ну-ка, брат, принеси нам списки добровольцев. Давай поглядим, кто,
что да откуда. Неужто лазутчик?
- Похоже на то, - задумчиво процедил Михеев. - Тащи, Жилин, аникеевский
список, ничего пока не говори, но к мужику твоему приставь кого-нибудь из
наших, и чтоб глаз не спускал.
Жилин ушел.
- Вот и весточка от нашего "хозяина", - сказал Сибирцев. - Что будем