"Антон Вурсак. Вокзал никуда (ужастик)" - читать интересную книгу автора

камеру. Его окружали люди с безумными горящими глазами,
истерически-резкими движениями, где-то далеко, бился, как в припадке,
чей-то хриплый голос- "Покупайте...газета "Вечерняя Москва"! Сенсация!
загадочное похищение президента, кому были не выгодны президентские выборы
две тыщи пятьдесят восьмого года. Раскрыт заговор!" Он слегка вздрогнул и
испуганно поправил черные очки. Если его кто-нибудь узнает - будет ужасно,
последние дни его жизни ознаменуются нелепейшим фарсом. А ведь они могут
ознаменоваться и величайшей трагедией в истории человечества. В его
кармане лежало маленькое устройство, похожее на трубку от сотового
телефона - устройство, которое окружение прозвало "булыжник-оружие
пролетариата". Движение пальцев... всего лишь набрать код из нескольких
цифр и... Никому не видная голубая искра пробежит по проводам модуля,
вращающегося над землей, в черной, вечной, душной пустоте, заревут моторы
на дне гигантских шахт, радостным оранжевым огнем вспыхнет плазменное
топливо и прекрасные, стройно-серебристые тела ракет рванутся прямо
навстречу ледяным хризантемам звезд. Миллионы тел, сердец, рук, ног,
мозгов скатает в огромный комок на гребне взрывной волне и захлестнет
яростное пламя апокалипсиса. За одну милисекунду от всей гордыни,
помыслов, устремлений останется только горстка пепла, развеянного по
планете.
Бесцветное бледное пламя разметает панели этого оскверненного,
загаженного вокзала, голуби вспыхнут на подобно ярким факелам, испуг
отразится на лице этой женщины перед витриной за мгновение до того, как
она шагнет навстречу своему последнему чудовищному аутодафе...
И чудесное, ни с чем не сравнимое чувство переполнило его, он
почувствовал, как шагнул прямо ввысь, где в зените, на краю этого мертвого
неба сидит за пыльным бюро уставший и грустный Бог... Нажатие каждой
кнопки сопровождалось приятным писком и миганием предостерегающих знаков
на жидко-кристаллическом дисплее. И вдруг, когда осталось только две цифры
кода, он словно рухнул с холодных вершин мироздания, он почувствовал себя
больным, умирающим, он почувствовал себя урной у входа в метро, куда
плюются люди с пепельно-серыми лицами. Бессилие и страх выскользнули из-за
грани сознания и сжали горло скользкими щупальцами. Но он почувствовал ни
боль и ненависть, а непонятную, абсолютную свободу и безразличие и понял,
что он счастлив. Он повернулся и с размаху швырнул устройство о стену.
Когда он шел ко входу в метро он услышал за спиной шепот- "Совсем
охренели, сволочи проклятые, народу жрать нечего, а они жиреют на нашем
горбу, чтоб их всех...!"